Чёрное сердце

Он еще немного поворчал, а я, прищурившись, сгорбилась на стуле. Что-то не давало мне покоя, иглой царапая изнутри. Наконец, я вспомнила, что показалось мне странным при нашей первой встрече.

— Господин Кике, — прервала я его речь, — помните, вы сказали о том, что любой целитель умеет не только исцелять, но и причинять вред?

— Я не жалуюсь на память, леди Баллард.

— Вы еще добавили, что Кева прекрасно знает, как это делать. Что вы имели в виду?

Господин Кике неожиданно улыбнулся.

— Она ведь была моей ученицей. Да-да, не смотрите так удивленно, леди Баллард. У кого, как вы думаете, Кева научилась азам? Ее мать погибла, когда она была еще малышкой.

— Вы знали ее мать?!

— Разумеется. Эсте часто советовалась со мной по разным вопросам.

Я почувствовала, как сердце, немного успокоившееся, вновь начало учащенно биться.

— Скажите, — глухо произнесла я, — что связывало Эсте Ламарт и Домина Роуззата?

Господин Кике вскинул голову и посмотрел на меня остро, с напряжением. Снял очки, тщательно протер стекла, и, вернув их на место, скрипуче сказал:

— Да уж, а вы не так просты, как кажется. Может, из вас и выйдет толк.

— Господин Кике…

— Они были любовниками, — спокойно сообщил целитель. — Господин Роуззат ухаживал за Эсте. Они держали свои отношения в тайне. Никто не знал, даже Кева.

— А почему знали вы?

— Эсте доверяла мне. И однажды я оказался не в том месте не в то время, — сухо улыбнулся господин Кике. — Вот и все.

— Вот и все, — растерянно повторила я, обводя глазами помещение. Осталось только заставить Роуззата признаться…

_________________________________________________________

* — Амеллин Фострен упоминает об Алане Глостере, одном из главных героев романа «Одаренная».

Глава 15

— Почему же господин Кике не сообщил о связи Роуззата и Эсте, когда она пропала? — с подозрением спросил Марек.

Мы не торопясь шли к гостинице, ведя за собой лошадей. На улице уже стемнело, и вдоль мощеной дороги замерцали тусклым светом магические кристаллы.

— Не знаю, — честно ответила я. — Может, не хотел предавать огласке тайну Эсте. Или боялся Роуззата. Основание может быть каким угодно.

— Но если бы он сказал это тогда…

Марек замолчал, но мне не составило труда закончить его фразу.

— То Лиана и Сьюзен были бы живы, — с горечью произнесла я.

У входа в гостиницу Марек повернулся ко мне, и, шутливо поклонившись, сказал:

— Уже поздно, но как на счет ужина? Ты практически ничего не ешь целыми днями. Приглашаю вас, леди Баллард.

— Прекрати, — я легонько толкнула его в бок, сопроводив действия улыбкой. — Да, ужин не помешает. Я только поднимусь, чтобы переодеться.

— Жду тебя в столовой, — пообещал Марек, забирая у меня поводья. — И коней привяжу, не беспокойся.

Я погладила Дурмана по крупной голове. Он ласково всхрапнул, тыкаясь мордой в мою ладонь.

— Не забудь напоить их. И принеси какое-нибудь угощение.

— Слушаюсь, моя госпожа, — глаза Марека искрились весельем.

Притворно закатив глаза, я поспешила к себе в номер. Жутко хотелось снять рубашку, неприятно липнувшую к спине, и избавиться от тяжелого плаща. Стащив одежду, я устало плюхнулась на кровать, бездумно натягивая очередную удобную блузу.

Кем приходится Филиппу этот самый Арист де Рандан? Отец? Дядя? А может, брат?

К сожалению, я ничего не знала о семье де Рандан. Абсолютно. Я и про свою-то мало знала — это Энтони может без запинки перечислить всех родственников до седьмого колена. Леди Мойра пыталась вбить в мою голову хоть какие-то знания, но времени у нас было слишком мало.

Внезапно мне до дрожи в коленях захотелось очутиться в замке Рогорн. Вдохнуть свежий запах леса, прогуляться по бескрайним лугам вместо пыльных улочек Стиуза…

Вздохнув, я застегнула блузу и поспешила вниз. Когда закончится расследование, обязательно съежу в Рогорн. Честное слово, я соскучилась даже по Присцилле.

— Ты быстро, — Марек сидел в углу, за дальним столом.

Как и я, он снял черный плащ, оставшись в белой рубахе и темных штанах. Подперев рукой щеку, он задумчиво спросил:

— Я тут выбрал кое-что, ты не против?

— Нет, — я оглядела стол, заставленный закусками, — конечно, нет. Все выглядит аппетитно.

Только сейчас, вдыхая ароматные запахи, я поняла, как сильно хочу есть. Марек с удивлением наблюдал, как я накинулась на еду.

— О, я голодная, как медоррак! — пожаловалась я, вызвав тихий смешок моего напарника.

Он подлил мне вина, и с улыбкой ответил:

— Ешь. Ты такая худая, что скоро станешь просвечивать.

Я облизнула ложку, поморщившись. Боги не наделили меня аппетитными формами — я и впрямь была такой худой, что малознакомые люди думали, что я морю себя голодом.

— Не надо говорить мне, что у меня ужасная фигура. И я сама это знаю.

Марек, который практически не ел, а вместо этого наблюдал за мной, поперхнулся вином. Я протянула ему салфетку.

— Что? — воскликнул он, бросая прямоугольник из ткани на стол. — Стела, кто тебе такое сказал? У тебя прекрасная фигура.

— Ты ее даже не видел, — отмахнулась я, и только потом сообразила, как звучали мои слова.

Провокационно. Будто приглашение.

Марек усмехнулся и заговорщически шепнул: