Чёрные крылья

– Не знаю, Гриш, это всё же по твоей части, – она смущённо улыбнулась. – Но девочки говорят, что это новые зенитки какие-то подвезли, – Аня понизила голос до шёпота. – Американцы. Они и шоколад тоже завозят. По крайней мере, Вероника Сергеевна, наша главная, ну ты помнишь, рыжая такая, потом у Ленки обёртку эту от шоколада отобрала и внимательно разглядела. Говорит, написано на английском.

– Жнашит, жействително американчы! – неразборчиво крикнул я из ванной, натирая рот зубным порошком. – Болже непому!

Ответа из-за журчащей воды я не услышал.

– И что теперь? – игриво спросила у меня Аня, когда я закончил водные процедуры.

Она сидела на кровати в своём потёртом линялом свитере и, подогнув ноги под задницу, насмешливо смотрела на меня. За то время, пока я был в ванной, она успела полностью одеться, непрозрачно намекая на то, что утренний марафон окончательно завершён, раздёрнуть шторы, впустив в комнату огромное количество августовского дневного света и заправив постель, окончательно заставив меня поверить в тот факт, что я наконец-то дома.

– Снова поедешь к Алеутову? – закончила она свой вопрос.

Я уставился на настенные часы, маятник которых гулко щёлкал в полупустой квартире, пару секунд постоял, погружённый в размышления, а затем отрицательно покачал головой.

– Нет, – уверенным тоном произнёс я. – Сегодня точно нет. Уже почти два часа дня, а меня до сих пор, что называется, не попросили. Кажется, сегодня Саша решил сделать мне выходной.

– Ты так в этом уверен?

– Абсолютно, – я улыбнулся, а затем плюхнулся на кровать рядом с Аней, заставив её пискнуть и слегка подскочить. Именно так, в положении полулёжа я и продолжал. – Мой начальник считает, что спать до двенадцати есть непозволительная роскошь. А поэтому нас с тобой давным-давно прервали, если бы не решили на сегодня меня оставить в покое.

– И с чего бы это? – всё так же весело и беззаботно спросила, будто бы сама у себя, Аня. – У вас же вроде что-то важное наклёвывалось.

– А, – махнул рукой я, слегка придержав ладонь в падении и нежно проведя по аккуратно женской спине. – Слишком серьёзные дела, там всё решат уже без скромного полковника. Скорее всего, вызовут завтра-послезавтра. И то, именно из-за того, что я с Сашей на короткой ноге, и он захочет держать меня в курсе событий.

– В таком случае, – Аня повернулась ко мне и облизнула губы. – Какие у нас на сегодня планы?

«У нас». Я ещё раз попробовал эти слова на вкус. «У нас». Раньше не было никаких «нас». Раньше, я имею в виду до сегодняшнего утра. Был я, была она, были наши собственные, у каждого отдельные планы, пересекавшиеся только в бытовых и сексуальных вопросах. Ни о каких «наших» планах речи и не шло. Мало того, я именно сейчас отчётливо вспомнил, сколько раз Аня пыталась изменить положение вещей, и сколько раз именно из-за моей отстранённости ледяная стена между нами оставалась стоять.

Потребовались все ужасы рейхскомиссариата, выбитый глаз и логово каннибалов под Казанью, чтобы понять это. Чтобы понять, за что именно я сражаюсь.

Долго обдумывать дальнейшее времяпрепровождение мне не пришлось.

– Прогуляемся? – предложил я.

Её глаза немедленно поползли на лоб.

– Что ты сказал?

– Я говорю, может прогуляемся? – кашлянув для порядка, продолжил я. – Я не помню, когда мы в последний раз гуляли…

По её лицу начала расползаться довольная и широкая улыбка. Она, чуть наклонившись, звонко чмокнула меня в губы, а затем моментально вскочила с кровати.

– И что ты сидишь в одних штанах тогда?! – тут же затараторила Аня. – Давай поднимайся, пошли быстрее!

И мне пришлось под её причитания, смех и игривое рукоприкладство искать свою гражданскую одежду. В мундире Аня меня из дома выпускать отказывалась наотрез и, шутливо скрестив на груди руки, ждала, пока я переоденусь во что-нибудь цивильное. Несмотря на то, что ей всё-таки удалось уговорить меня оставить форму дома, табельное и удостоверение я всё же с собой взял, пресекая все бурные женские протесты.

Когда мы наконец-то вышли из двери квартиры, Аня обернулась ко мне и, аккуратно погладив по щеке рукой, проговорила:

– Знаешь… мы ведь вообще первый раз идём вместе гулять.

И начала спускаться вниз по лестнице, оставив меня в стыдливом замешательстве, держащего холодный металл ключей в сжатом до боли кулаке.

* * *

– Признаюсь, я раньше думала, что это ты просто не романтик, – весело упрекнула меня Аня, когда мы насилу отвязались, благодаря моим корочкам, от очередного военного патруля, седьмого по счёту. – Теперь я понимаю, что ты просто-напросто рациональный прагматик.

– В смысле? – спросил я, слегка погружённый в свои мысли.

– В прямом, – ответила она, крепче прижимаясь к моему боку и беря меня под руку. – Представь, в какой ад превратилась бы наша прогулка, если бы нас до сих пор бомбили.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

– Хочешь предложить другие варианты?

– Хочу, – она кивнула головой. – Можем отправиться обратно домой…

– И?.