Чёрные крылья

Это был второй раз в жизни Олега, когда он поступил в разрез с логикой и инстинктом самосохранения. Первый – когда пришёл к жене Михаила Петровича и поклялся, что сделает для неё и для её сына всё, что будет в его силах. И обещание своё он сдержал. Несмотря на то, что сын её подался в идиоты-подпольщики, а вся остальная команда, ходившая под руководством Саблина-старшего, сгинула без вести, бросив вдову на произвол судьбы. С тех пор жизнь Олега стала не то чтобы сложнее, но скорее более неудобна. Сынок его бывшего капитана, который, взяв вину на себя, спас весь остальной экипаж корабля, очень шустро сел Олегу на шею, сделав из него чуть ли не свой единоличный канал контрабанды. И это помимо тех заказов, что Олег регулярно выполнял для Сопротивления, Валерий постоянно гонял контрабандиста туда-сюда через границу, заставляя привозить вместе с собой оружие, оборудование и информацию. Именно этот канал, который создала для юного подпольщика доблесть его отца, и помог Саблину-младшему в короткие сроки подняться по ступеньками иерархии Сопротивления. И разорвать эту сделку не с дьяволом, но с маленьким и очень инициативным бесёнком, Олег не мог. Клялись в нынешней России не часто, но если уж приходилось, то клятвы выполняли даже ценой своей жизни.

Гордиевскому даже повезло. Он выполнил своё обещание, не лишился при этом жизни, остался при своих глазах, руках и ногах. Мог ходить, связно думать и разговаривать. А вот Саблин, тот самый нескладный, романтичный и витающий в облаках подросток, незаметно для самого себя ставший мужчиной – нет. Мёртвые не болтают. Не болтают те, кого покосил свинец станкового пулемёта, молчат, не говорят ни слова те несчастные, кого закололи штыками, забросали гранатами и задавили гусеницами бронемашин. Они не видят этой новой, едва-едва наступившей весны. Не видят последних холодов, отчаянно цепляющихся за свой последний час буранами и метелью. Закрыты их глаза, задёрнуты пеленой вечных снов. И пока они, те самые герои, не видят, бездушные, холодные и эгоистичные циники вдруг надевают на себя чёрные мундиры идеалистов, безумцев и еретиков, выходящих с пращой против Голиафа.

Олег знал, почему начал служить в Чёрной Армии. Ответ был очень прост, можно сказать, банален. Такие люди, как Валерий Саблин, могут быть разными. Кто-то из них может быть задёрганным интеллигентом, представителем класса, почти вымершего в современной России. Кто-то работягой, недалёким селюком из Московии или Новосиба. Кто-то суровым ветераном Последней войны, отмеченным медалями и шрамами почти поровну. Объединяет их одно: они все бы легли на той пограничной заставе. Не важно какая была у них жизнь до той роковой ночи, того рокового боя, важно то, что они были все как один, совершили поступок. Настоящий, один на всю жизнь. Все они без колебаний поставили бы интересы своей Родины и жизни тех, кто будет потом, выше своей собственной. И на секунду они все стали бы светом, яркой вспышкой пламени в тени чёрных крыльев германского орла или под копотью азиатского солнца. Таких людей очень мало осталось на этой земле. Настолько мало, что циникам и приспособленцам вроде него, матёрого контрабандиста, приходится самим вставать в строй, чтобы хоть как-то заменить эту немногочисленную, но непобедимую армию.

Просто потому что иначе, в самый ответственный момент, светить будет больше некому.

– Командир! – отвлек Олега от размышлений оклик солдата, – едут.

Олег внимательно прислушался. Несмотря на завывание метели, вдали, где-то слева, можно было разобрать натужное гудение. Такой звук издаёт старая, ещё советская трёхтонка, когда на пределе своих шестицилиндровых сил идёт по бездорожью. Кажется, их операция потихоньку подходила к концу.

– Хорошо, – Олег кивнул, соглашаясь с наблюдением солдата, – тогда работаем, всё стандартно, знаешь же? – спросил он.

Ефрейтор, первым услышавший приближение колонны грузовиков, кивнул. Сунув два пальца в рот, он пронзительно свистнул, чем привёл их немногочисленный отряд в движение. Солдаты в количестве шести штук, ещё недавно спокойные и тихие, тут же собрались и подтянулись ближе к Олегу, их формальному начальнику. Хоть, конечно, никакого столкновения не ожидалось, им всё равно было необходимо соблюдать волчью армейскую осторожность.

– Скалов, выйди на дорогу, – приказал Олег рядовому, по случайности оказавшемуся ближе всех.

Тот лишь пожал плечами, дёрнул предохранитель штурмовой винтовки, переведя её в режим стрельбы очередями, и неспешно пошагал в сторону грунтовки, проваливаясь в снег почти на всю длину валенок.

Олегу ещё подумалось, что зима в этот раз слишком подзатянулась, ведь уже прошла треть марта, а следы весенней оттепели только-только начали появляться.

Вскоре рядовой остановился посреди дороги и, спокойно опустив автомат, принялся ждать. Буквально через несколько минут из-за небольшого пригорка, рассекая жёлтым светом фар стену из быстро падающего снега, появилась колонна автомобилей.