Чёрный ход

— Китайцы? Почему не французы? Ирландцы?

— В Элмер-Крик есть французы? Я удивлён. Европейцы держат язык за зубами: боятся, что их рассказы сочтут бреднями умалишённых. Здесь не любят безумцев, мисс Шиммер. А китайцы… На болтовню диких азиатов не обращают внимания. Они ведь и саранчу едят, вы в курсе? Восьмая казнь египетская, фараон — и тот, почитай, сдался. А они едят и нахваливают…

На Ривер-Роуд голос Пастора уже не слышен. Зато слышна гармошка. Какой псалом, не разобрать. У магазина Фостера в такт подвывает собака.

Глава четырнадцатая

Чёрный ход. — Беженцы. — Рулетка мистера Киркпатрика. — Бароны-разбойники. — Послание в телеге. — Джошуа Редман не останется в долгу!

1 Джошуа Редман по прозвищу Малыш

Джошуа Редман бредёт по прерии.

На востоке небо бледнеет, выцветает. Летние ночи коротки, скоро рассвет. Тахтон уехал далеко вперёд, нечего и пытаться его догнать. Сейчас одинокий всадник подъезжает к лагерю. Придерживает кобылу, чтобы никого не разбудить.

Джош слышит приглушённый тряпками стук копыт Красотки — так ясно, словно это негры из Алабамы лупят в свои барабаны, распевая гимны. Сам Джош не производит ни малейшего шума. Ага, тряпка на правом переднем копыте лошади размоталась или порвалась. Это копыто звучит громче, звонче. Но в лагере — одни сонные глухари: никто не окликнет, не поднимет тревогу.

Едва различимые шорохи, дыхание, шёпот.

Это ещё что? Индейский дозор? Трое, нет, четверо — один такой тихоня, что даже Джош не сразу обнаруживает его присутствие. Индейцы затаились в высокой траве. Следят за лже-Редманом? Похоже на то. Лошади шошонов стреножены, дремлют стоя в ложбине ярдах в трёхстах к западу. Изредка фыркают, топчутся на месте.

Заметить дозор краснокожих? Когда индейцы не желают выдать своего присутствия? Лучшим следопытам фронтира это удавалось один раз из ста!

Увы, сэр, Джошуа Редману сейчас не до гордости. Невидим и неслышим даже для индейцев, Джош бредёт дальше. Запах серы преследует его по пятам. По мере приближения к лагерю серная вонь делается отчётливей. Это от тебя смердит, адский выкормыш?!

И словно в ответ:

— Стой, кто едет!

— Руки держи на виду!

— Назовись!

Надо же! Парни в лагере оказались бдительней, чем можно было предполагать. Джош хлопает себя бесплотной ладонью по лбу: ну конечно! Взрыв на шахте посреди ночи! Если выстрел могли и не услышать, то когда шарахнула динамитная шашка — все проснулись на десяток миль в окрýге!

— Это я, Редман, — тахтон откликается как ни в чём не бывало. — Опустите стволы, ещё пристрéлите меня ненароком!

— Малыш?!

— Ты куда ездил?

— Взрыв слышал?

— А это точно был взрыв, Бенни?

— А что ещё?

— Ну, может, гром…

— Потому и ездил, что слышал. Я отлить вышел — и тут ка-ак бабахнет! Я сразу на Красотку — и погнал. На пару миль отъехал — никого, ничего. Ну, я плюнул и вернулся.

Тряпки! Тряпки на копытах Красотки! Сейчас парни их заметят. Начнут задавать вопросы, возникнут подозрения… Эй, дружище! Ты что, переживаешь за мерзавца-тахтона? Увы, сэр. У мерзавца моё тело. Если его продырявят или вздёрнут, куда мне возвращаться?

Вдруг тахтон не соврал? Вдруг он и впрямь пустит Джоша обратно? Подлецу веры нет, но на что ещё надеяться, сэр? Силой его из тела не выгонишь — знаем, пробовали…

Лже-Редман едет мимо промысла, удаляясь от троицы дозорных. Предрассветная мгла, высокая трава — тряпок не заметили. Тахтон спешивается, сдирает тряпьё с лошадиных копыт. Всё, теперь лишних вопросов не возникнет.

Лагерь близко.

Котлован. Времянки нефтяников. Палатки и шалаши добровольцев. Вигвам Хью. Погасшие кострища, хибара с паровой машиной. Джош глядит себе под ноги, вздрагивает: земля под промыслом черным-черна! Это не нефть, сэр! Это тьма? Ночная тьма? Клубящийся туман похож на жирный дым от горящей нефти. Так ведь никакого пожара нет…

Есть? Был? Будет?!

«Сэр, я что — говорю и думаю, как тахтон? Может, я и вижу, как тахтон?»

Тьма пузырится в земле. Под землёй. Вот откуда несёт серой! Тахтон плоть от плоти этой тьмы. Он из неё вышел. Он хочет в неё вернуться? Нет, тахтон хочет чего-то другого.

Чего?

Провал в преисподнюю, чёрный проход…

Чёрный ход?!

Среди аспидных прядей и завитков что-то шевелится. Движутся, снуют зыбкие тени. Джош встаёт в двух шагах от края. Подойти ближе он боится: а ну как провалишься туда, в эту чёртову кипень?!

Под его взглядом туман редеет, делается прозрачным, не теряя при этом своей черноты. Прозрачная чернота? Да, сэр, это похоже на безумие. Может быть, Джошуа Редман сходит с ума? Уже сошёл? Давным-давно, близ горящих руин посёлка амишей, когда ему встретился призрак, назвавшийся тахтоном?

Хорошо бы так, сэр! Уж лучше гнить на острове Блэквелла…