Читаем Численник полностью

Однажды прилетела к нам муха Евдокия:в ней мало было тела, зато глаза какие!Глазастая особа вела себя нештатно:глазела, правда, в оба – летала деликатно,и близко, по-соседски, на плоскость опускалась,установив фасетки, прохаживалась малость.На завтрак осторожно продукты проверяла,крутила лапки сложно и просто замирала,прислушивалась к звукам и всяким разговорам,как будто спец по слухам и консультант по спорам.И к рукописям жало протягивала сходу,как будто ожидала от рукописей меду.Заглядывали гости – приветствовала первой,без наглости и злости, не действуя на нервы.И вот сидим спокойно с друзьями как-то в среду,налаживаем пойло, закуску и беседу,и вдруг у Поволоцкой блеснул слезою глаз —пред нею муха чуткой собакой улеглась:ах, Евдокия, Боже, подумать, Боже мой,семь лет прошло, и что же, ты вновь передо мной,лет семь уже пропаже, и столько лет спустянашлась пропажа та же, не дома, а в гостях!Она ее узнала… Но кто кого узнал?Вам мало для финала? Тогда еще финал:веселые такие, сидели вчетвером,а пятой Евдокия сосала с нами ром.

«Я прачка, я склоняюсь над большою стиркой…»

Я прачка, я склоняюсь над большою стиркой,вся в мыльных пузырях и медных звонах,вся в пыльных пустырях, чужих резонах,в материи озонных зонах, с дыркой.Материя стирается под звук клаксона,под скрип тележный сохнет над распятьем,под всхлип мятежный королевским платьемна голом короле сидит условно.Я старая швея, я золотою нитьюзаштопаю разруху и разрывы ткани,зашоренному духу, заржавевшей скани,очиститься велю по вольному наитью.Стираются миры, все выкручены связи,вся вымарана роль у простодушной прачки,и выключена боль шальной швеи-чудачки,я снова посреди живой воды и грязи.Я рыба-существо в горючей пене,горячая слеза в глазу незрячем,найдем Е, М, в квадрате С и снова спрячем,я глыба-вещество в могучем плене.

«Отворилось мое сиротство…»

Юрию Карякину

Отворилось мое сиротство,отворились земные жилы,и родство пламенело, как сходство,и все милые были живы.Отворилось-отроковилосьнеувечное вечное детство,и душе, скроенной на вырост,разрешили в него глядеться.Допустили робкую нежность,растопили хрупкую наледь,зазвенела, разбившись, нежить,разрешили вечную память.Посреди промежуточных станций,возле звезд, где озонные грозы,забродила душа в пространстве,пролились отворенные слезы.И Кому и о Ком рыдала,разбудить опасаясь мужа,подоткнул потеплей одеялои к подушке прижал потуже.

«Святая ночь прошла. Светает…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан
Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан

В сборник включены поэмы Джорджа Гордона Байрона "Паломничество Чайльд-Гарольда" и "Дон-Жуан". Первые переводы поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" начали появляться в русских периодических изданиях в 1820–1823 гг. С полным переводом поэмы, выполненным Д. Минаевым, русские читатели познакомились лишь в 1864 году. В настоящем издании поэма дана в переводе В. Левика.Поэма "Дон-Жуан" приобрела известность в России в двадцатые годы XIX века. Среди переводчиков были Н. Маркевич, И. Козлов, Н. Жандр, Д. Мин, В. Любич-Романович, П. Козлов, Г. Шенгели, М. Кузмин, М. Лозинский, В. Левик. В настоящем издании представлен перевод, выполненный Татьяной Гнедич.Перевод с англ.: Вильгельм Левик, Татьяна Гнедич, Н. Дьяконова;Вступительная статья А. Елистратовой;Примечания О. Афониной, В. Рогова и Н. Дьяконовой:Иллюстрации Ф. Константинова.

Джордж Гордон Байрон

Поэзия