Чисто английское убийство

– Не знаете? – спросил он. – Простите, если мне не удалось выразиться яснее. Вам, британцам, свойствена порядочность – наверное, поэтому вам не пришло в голову то, о чем сразу подумал я. Видите ли, – тут он поправил очки жестом, который каким-то образом придал комнате атмосферу лектория, – как грубо, но убедительно выразился сержант Роджерс, этот молодой человек, по всей вероятности, был убит. Раз это так, то подозреваемых очень мало – что удобно с его точки зрения, но прискорбно с нашей. Ему нужно выбрать между министром, юной аристократкой, женой идущего в гору политика, пользующимся доверием семейным слугой и иностранным ученым смешанного происхождения и сомнительной национальности. Совершенно ясно, что арест любого из первых трех названных мной людей спровоцирует серьезнейший скандал. Схватить – так ведь это называется? – схватить семейного дворецкого означает потрясти веру британского общества в одно из самых лелеемых им установлений. И какая же удача, что под рукой есть козел отпущения, за которого никто в Англии гроша ломаного не даст!

– Вы говорите глупости, сэр! – хрипло сказал сэр Джулиус, – и притом очень вредные глупости! Надеюсь, я проявляю все необходимое снисхождение к вашему положению, но как бывшего министра внутренних дел меня глубоко оскорбляет предположение, что полиция этой страны позволит каким-либо образом оказывать на себя влияние – то влияние, на которое вы намекаете. Или какое-либо другое влияние, – с нажимом прибавил он.

Он с отвращением оттолкнул от себя кофейную чашку и встал из-за стола. Доктор Боттвинк остался сидеть. Не обращая никакого внимания на гневную вспышку канцлера, он задумчиво продолжил:

– Конечно, до ареста дело может и не дойти. Возможно, добропорядочный Роджерс окажется не в состоянии возложить вину ни на кого из нас пятерых. Тогда все мы в какой-то степени до конца наших дней будем оставаться под подозрением. В этом случае вы должны признать, сэр Джулиус, что в вашем крайне уязвимом положении, особенно когда вы в свое время унаследуете титул лорда Уорбека, для вас окажется преимуществом возможность заставить замолчать сплетников, указав на такую очевидную фигуру, как я – подозрительную, и с сомнительной репутацией. Ни один англичанин, даже будучи вашим горячим политическим противником, если бы его попросили выбрать между нами двумя в качестве потенциальных преступников, не стал бы колебаться и сказал бы…

Но с Джулиуса было довольно.

– Я больше не могу слушать этот вздор! – сказал он и направился к двери.

Ему не повезло. Когда до побега от своего мучителя ему оставалось лишь несколько футов, дверь открылась, и он оказался лицом к лицу с миссис Карстерс. Воспитанность вынудила его посторониться и пожелать ей доброго утра, и прежде чем он возобновил свой путь к свободе, его подхватили и увлекли обратно в комнату.

– О, сэр Джулиус, я так рада, что вы все еще здесь! – говорила она. – Я вижу, что вы уже позавтракали, но вы ведь останетесь и окажете мне небольшую моральную поддержку, пока я выпью чашку кофе? Видит бог, я не в состоянии съесть что-нибудь в такое утро!.. Нет, не беспокойтесь, я налью себе сама… О, благодарю вас, доктор Боттлинг, вы очень любезны… Да, два кусочка, пожалуйста. А что там под крышкой?.. Что ж, возможно, кусочек лосося, если вы не возражаете. В конце концов, как я всегда говорю мужу, свои силы нужно поддерживать. Вот если бы он был здесь, он бы знал, что делать. Чувствуешь себя такой беззащитной и одинокой… Да, сэр Джулиус, курите, это совершенно меня не обеспокоит… О нет, не уходите, доктор Боттлинг… Что? Простите, я всегда так бестолкова, когда дело касается имен. Не уходите – мне кажется, в такой момент всем хочется держаться вместе; а вам?

– В ваших словах есть большая доля истины, миссис Карстерс, – серьезно сказал доктор Боттвинк, передавая ей поджаренный хлеб.

– Я провела такую ужасную ночь, – продолжила миссис Карстерс, с удовольствием набрасываясь на копченого лосося. – Всю ночь я ворочалась, ломая голову над тем, что же такое нашло на этого юношу, что он покончил с собой. Как вы думаете, это могло случиться из-за женщины? И все же, как подумаешь о Камилле, которая явно по уши в него влюблена…

– Вы считаете, что Роберт совершил самоубийство? – Джулиус как-то слишком уж охотно вступил в разговор.

– Но ведь именно это он и сделал, сэр Джулиус, разве нет? В конце концов, все мы были там. Мы его видели.

– Мы видели, как он умер, мадам, – мрачно сказал доктор Боттвинк.

– Но это ведь одно и то же? Я хочу сказать, что любое другое предположение было бы слишком шокирующим!

– Шокирующее предположение необязательно ошибочно, миссис Карстерс.

– Доктор Боттвинк, – язвительно сказал Джулиус, – предпочитает считать, что Роберт стал жертвой ужасного преступления.

– Ну что вы, сэр Джулиус! В этом деле не может быть никаких предпочтений. Я не исключаю никаких возможностей, уверяю вас. Просто в меру своих способностей я сужу исходя из фактов, и я не сомневаюсь, что так же поступит и сержант Роджерс.