Чисто английское убийство

– Увы! – ответил он. – Когда-то, наверное, так и было, но сейчас я слишком хорошо понимаю, что, попади я в Москву, я оказался бы в неприятном положении антисталиниста. Если бы мне потребовалось описать свою позицию сегодня, я сказал бы… Но зачем мне отнимать у вас время, сержант? Есть лишь две вещи, которые вы хотите обо мне знать, и я вам о них расскажу. Первое: я выступаю категорически против Лиги Свободы и Справедливости. Второе: ни по этой, ни по какой-либо иной причине я не убивал достопочтенного мистера Роберта Уорбека.

Невозможно было определить, впечатлили ли Роджерса слова доктора Боттвинка. Он не снизошел до ответа. Вместо этого он порылся в карманах, из одного достал небольшую жестяную коробочку табака, из другого – пачку папиросной бумаги, и принялся сворачивать папиросу. Закурив, он вновь заговорил, но совершенно на другую тему.

– Этот флакон с ядом из шкафа в буфетной, – сказал он. – Опишите мне его.

– Я понятия не имею, как он выглядит.

– Вы хотите сказать, что его там не было?

– У меня нет причин сомневаться в том, что он там был. Я просто его не видел.

– Насколько я понимаю, вы подходили к этому шкафу как минимум дважды. Один раз – когда вы рассматривали эту старинную деревянную деталь…

– «Льняные складки».

– …и второй раз, когда показывали ее Бриггсу. Вы хотите сказать, что ни в первом, ни во втором случае вы не заметили того, что находилось прямо под вашим носом?

– Меня интересовал шкаф, или, если говорить точнее, задняя часть шкафа, а не его содержимое. Я историк, сержант, а не отравитель. Chacun à son métier [18].

– А вы не подходили к шкафу в третий раз?

– Разумеется нет. У меня не было для этого причины. Мой интерес к нему себя исчерпал.

– Интерес к шкафу или интерес к яду?

– Повторяю, я не заметил там никакого яда.

– Ваша способность замечать предметы кажется весьма избирательной, доктор Боттвинк.

– Так и есть. Вы описали ситуацию с восхитительной ясностью, если позволите мне так выразиться.

– Тогда вы, наверное, скажете мне, что ваши наблюдения за событиями прошлого вечера не имеют никакой ценности, и что я напрасно потрачу время, если стану задавать вам вопросы на эту тему.

– Напротив, меня весьма заинтересовало все, что произошло. Думаю, что мои наблюдения ничуть не хуже, чем наблюдения… других людей.

– Я хотел бы это проверить. Вы видели, как мистер Уорбек положил что-то в своей бокал, прежде чем выпить?

– Я этого не видел, – решительно ответил доктор Боттвинк.

– Однако же сэр Джулиус, миссис Карстерс и Бриггс одинаково убеждены, что он это сделал. Как вы это объясните, сэр?

Доктор Боттвинк молчал.

– Ну? Что скажете?

– Если все они единодушны, – медленно произнес он, – если все они согласны, то кто я такой, чтобы не соглашаться? Но единодушны ли они? Вот вопрос, который я себе задаю.

– Я вам только что сказал, что единодушны.

– Прошу прощения, сержант, но вы не говорили ничего подобного. Вы сказали, что все они одинаково в этом уверены. Вы не упомянули леди Камиллу, что, вероятно, имеет существенное значение. Далее: вы не сказали, единодушны ли они в отношении того момента и тех обстоятельств, при которых, как они говорят, это произошло. Это и есть проверка, разве нет? Я, может, и антиклерикал, но Библию я читал.

– А могу я спросить, при чем тут Библия?

– Я имею в виду историю о Сусанне и старцах [19], с которой офицер, обладающий вашим опытом, должен быть хорошо знаком.

– Так и есть, – коротко ответил Роджерс.

Некоторое время он молчал. Доктор Боттвинк с видом участника прений, который изложил свою точку зрения, с довольным видом откинулся на спинку кресла и позволил взгляду блуждать вдоль заставленных книжными шкафами стен. Через некоторое время взгляд его остановился на некой точке за левым плечом детектива. Он смотрел в эту точку со странным напряжением; однако, когда Роджерс обернулся и посмотрел в том же направлении, он увидел лишь заставленную книгами полку, неотличимую от всех остальных полок в комнате, если не считать разных заголовков книг, что не имело никакого значения.

– Доктор Боттвинк! – громко сказал он.

Историк виновато вздрогнул.

– Прошу прощения, – сказал он. – Я на время отвлекся. Что вы сказали?

– Вы уже видели это раньше?

Детектив извлек откуда-то небольшой смятый пакет из тонкой оберточной бумаги. Аккуратно расправив его на колене, он показал несколько лежащих внутри белых кристаллов. Доктор Боттвинк надел очки и внимательно рассмотрел пакет.

– Нет, – хорошенько подумав, сказал он, – не видел. Что это?

– Это предстоит установить лаборанту-химику – когда я смогу до него добраться.

– Совершенно верно. А пока я сказал бы, что неразумно было бы проводить любительскую проверку природы этих кристаллов, и уж конечно, не проверять их на вкус. Могу я спросить, где был найден этот пакет?

– Под карточным столом.

– Понятно. Это, конечно, вполне согласуется с…

– С чем?