Чисто шведские убийства. Опасная находка

Посреди помещения располагалась разнообразная мебель, по всей видимости, предназначенная для продажи, и штабеля частично распакованных коробок и ящиков. На некоторых из них Винстон с удивлением прочел надпись «Раск. Скупка имущества».

С одной стороны открылась дверь, и вошел Матс Линдеман. На нем была клетчатая рубашка и рабочие брюки, на одном из карманов остался круглый след от коробочки снюса. В руках он держал цифровой фотоаппарат.

— Добрый день. Чем могу служить?

Винстон, рост которого был больше метра девяноста, внезапно ощутил, что он здесь не самый высокий. Должно быть, Матс Линдеман выше двух метров, к тому же широк, как дверь хлева. А густая борода еще усиливала ощущение, что перед тобой великан. Похоже, Линдеман не помнил, что они встречались раньше, — что, впрочем, неудивительно, учитывая, насколько он был пьян. Винстон представился и объяснил, по какому он делу.

Линдеман тяжело вздохнул.

— Хорошо, только давайте быстро. Мне надо срочно сфотографировать все объекты. В воскресенье у нас аукцион, так что каталог надо выложить на сайт уже сегодня. Народ пойдет валом.

— Вот как? — проговорил Винстон. — А я-то думал, что сейчас все покупают в интернете.

Линдеман развел руками и указал на мебель и ящики посреди помещения.

— Само собой, мы есть и в интернете, но, когда подваливают туристы, проводим традиционный аукцион. Люди хотят приехать домой и похвастаться, что сходили на настоящий Эстерленский аукцион. Это делает покупку как бы более интересной. Есть о чем рассказать друзьям.

Винстон кивнул. Он прекрасно понял, что имеет в виду собеседник: достаточно слышал от Кристины рассказов о ее находках на аукционах.

— Ужасно это все, что случилось с Тедди, — произнес Линдеман серьезным тоном. — Но я уже рассказал вашей коллеге все, что мне известно. К тому же у меня алиби.

— Но вы с ним были давними врагами, не так ли? — уточнил Винстон.

— Да уж, это вряд ли для кого-то является тайной, — буркнул Линдеман. — Мы с Тедди были как кошка с собакой.

Винстон указал на ящики.

— На этих коробках написано название его фирмы. Так вы все-таки делали дела вместе?

Линдеман фыркнул.

— Коробки живут своей жизнью. Появляются и уходят. Попадают на склады и в подвалы, снова появляются, когда настает пора весенней уборки, раздела имущества или дележки наследства. Случается, что мы используем фирменные ящики еще времен моего отца.

Винстон оглядел ящики — некоторые из них и правда выглядели очень старыми и видавшими виды.

— Стало быть, эту фирму создал ваш отец?

— Да, отец основал ее, когда я был еще маленьким мальчиком. В те времена держать аукционный дом было все равно что грести золото лопатой. Кстати, вон там мы начали заниматься антиквариатом, Тедди и я. — Он указал в один из углов помещения. — Там был большой стол, и после аукционов мы с Тедди стояли и упаковывали товары для покупателей. Цена была указана в чеке, так что мы скоро запомнили, что почем. Лучшего пути в антикварный бизнес и не придумаешь.

Винстон наклонился чуть вперед и достал из кармана свою записную книжку. Разговор принял необычный оборот.

— Стало быть, когда-то вы с ним были друзьями?

Линдеман кивнул:

— Лучшими друзьями. Хотите — верьте, хотите — нет. Мы с ним и внешне были очень похожи. Нас даже принимали за братьев. Так и было до недавнего времени, пока Тедди не пришло в голову похудеть.

Линдеман похлопал себя по животу.

— Кстати, это у меня не жир. Это просто мышцы на отдыхе.

Винстон вежливо улыбнулся его шутке.

— Расскажите о вашей дружбе, — попросил он.

Линдеман глубоко вздохнул.

— В конце семидесятых мы с Тедди вместе занялись антиквариатом. Нам было по восемнадцать, еще молоко на губах не обсохло, однако мы ездили по сельским аукционам и блошиным рынкам, скупали деревянную мебель и грузили на крышу своих раздолбанных машин. Вкалывали как черти…

Линдеман чуть заметно улыбнулся этим воспоминаниям. Впервые Винстону подумалось, что он симпатичный человек.

— Я хорошо разбирался, что на сколько потянет, а Тедди умел торговаться и уговаривать. Мы ехали к человеку домой за журнальным столиком, а уезжая, вывозили полдома. У нас был приятель, работавший в типографии, так что мы получали газетку «Симбрисхамнсбладет» прямо из типографского пресса и начинали звонить по объявлениям рано утром, еще до того, как газету разнесли по ящикам. А по выходным бегали на все мелкие аукционы, какие только могли найти.

И снова Линдеман улыбнулся, на этот раз еще шире. Винстон опустил карандаш.

— Мы расширялись, обзавелись складом в бывшем сарае для сена, и вскоре стали появляться иностранные клиенты. Мы вкалывали днем и ночью и едва успевали заполнить склад, как тут же появлялся новый покупатель из Германии или Италии и все забирал. Так что продолжали расширяться. Начали ходить на большие аукционы, торговать дорогими вещами. В двадцать пять мы зарабатывали куда больше, чем наши сверстники. Купили себе настоящие грузовики, ездили в Копенгаген оторваться. Восьмидесятые были чудесным временем…

Он замолчал, медленно провел ладонью по бороде. Винстон снова принялся записывать.