Чюрлёнис

В Друскеники неожиданно приехал один из друзей Кастукаса – Ян Залуска – в родительском доме слышали от Кастукаса только, что он «настоящая нянька и сиделка»:

– Если кто-то из наших друзей заболевал или с кем-то случалось несчастье, он обязательно получал от Янека бульон и апельсины, а голодающий – несколько рублей.

В доме Чюрлёнисов Залуска оказался очень кстати. Он действительно был настоящим, верным другом, незаменимым и умелым помощником.

Состояние Чюрлёниса ухудшалось.

Залуска поселился в соседней с Кастукасом комнате, днем оказывал ему всяческую помощь, занимал беседами, «составлял компанию» в недолгих прогулках, вставал к нему и ночью. Утешал Софию. Относил на почту письма Чюрлёниса – Моравским, госпоже Вольман, Борковскому, другим. Случались минуты отдыха и у Залуски.

Выйдя во двор, пройдя в конец огорода, Янек облокотился на забор. Вдали над черной стеной леса нависало тяжелое небо.

Тихонько подошла Ядвига, встала рядышком.

– Здесь летом, наверное, было очень красиво, – сказал Ян.

– Да, – подтвердила Ядвига и тут же: – Почему «было»? Разве больше не будет?!

Залуска как-то грустно посмотрел на девочку, которой недавно исполнилось одиннадцать, и ничего не сказал.

Ядвига продолжила:

– Кастукас также, облокотившись на забор, любил смотреть на закат, – и смутилась, заметив, что и сама сказала «любил».

Янек наклонился над ней – так наклоняются, когда хотят поведать что-то сокровенное:

– Почему я сказал «было»? Я тебе открою великую тайну, расскажу о своем несчастье. Пообещай, что никому не расскажешь? – Ядвига приложила палец к губам. – Как-то утром я проснулся, а один мой глаз не видит. Я принялся его тереть. Не помогло. Доктор сказал: это атрофия глазного нерва.

– Что такое атрофия? – спросила Ядвига.

– Болезнь такая… серьезная. Которая привела к тому, что вижу я только одним глазом.

Ядвига – растерянно:

– Как же ты?.. Ты же художник!

Янек пожал плечами:

– Художник – не художник… Что я? Кастукас, вот кто настоящий художник!..

В Друскениках, в родительском доме, который, конечно же, стал родным и для Кастукаса, в окружении близких людей, окруженному их заботой, Чюрлёнису стало лучше, но ненадолго. После консультации с врачами в Варшаве на семейном совете всё же решили: больного необходимо госпитализировать. Как можно скорее.

В конце февраля (или в начале марта) София, Стасис и Залуска сопроводили Кастукаса в Варшаву, в клинику. Оттуда его перевели и перевезли в загородную частную клинику для душевнобольных «Червоный двор», в Пустельнике.

«У нас все к лучшему клонится»

Дом на Надозёрной улице в Друскениках вновь опустел.

София уехала к своим друзьям в поместье Петровщина в Минской губернии, где 30 мая 1910 года родила дочь, назвала ее Дануте. Вызвала к себе Вале, чтобы та помогла в уходе за малышкой. Там они и пробыли до конца лета.

Пятрас уехал в Америку к Повиласу.

Во многих источниках сказано, что Йонас уехал к священнослужителю Юозасу Тумасу (у Ядвиги Чюрлёните: И. Тумас; вероятно – Иосиф. – Ю. Ш., В. Ж.) в Лайжево[102]. Вероятно, это произошло годом позже, потому что Тумас был туда сослан в 1911-м.

Были ли знакомы наш герой, Микалоюс Константинас, и Юозас Тумас, в трудное для семьи Чюрлёнисов время «пригревший» его младшего брата, неизвестно. Скорее всего – да. Поэтому следует хотя бы вкратце рассказать и о нем.

Юозас Тумас, также известный под псевдонимом Вайжгантас – литовский католический священник и активист движения за национальное возрождение Литвы. Он был плодовитым писателем, редактором девяти периодических изданий, университетским профессором и членом многочисленных обществ и организаций. Его наиболее известные художественные произведения включают роман «Проблески»[103] и рассказ «Дяди и тети»[104] о простых деревенских людях.

Тумас получил образование в гимназии в Двинске[105] и в Ковенской духовной семинарии. Он начал сотрудничать с литовской прессой, запрещенной царскими властями. Был рукоположен в священники в 1893 году и направлен в Митаву[106]. В 1895 году Тумас был переведен в Моседис на северо-западе Литвы. В Вильнюсе работал в качестве редактора газеты «Вилтис», основанной совместно с Антанасом Сметоной – будущим первым президентом Литвы. Эта новая культурная газета намеревалась объединить консервативное католическое духовенство и наиболее либеральных представителей интеллигенции на общее благо литовской нации. В 1911 году после публикации статьи с критикой Вильнюсской епархии за подавление литовского языка – в пользу польского – Тумас и был сослан в Лайжево.

Стасис продолжил учебу в Варшаве. Осенью он взял к себе Йонаса, где тот поступил в Варшавский музыкальный институт. Вале уехала на учебу в Вильну.

В Друскениках с родителями осталась только Ядвига.

Стасис каждое воскресенье навещал Кастукаса в Пустельнике, после чего письменно «отчитывался» перед родителями о состоянии его здоровья.

В марте 1910 года София пишет Добужинскому: