Что берешь в дорогу

Районная библиотека была в двух кварталах от дома Вадима — минут семь ходу. Так-то так, но есть и другие библиотеки. Например, городская, на проспекте Ломоносова. Идти туда не меньше часа, далековато, однако для чего-то и общественный транспорт существует. К тому же любопытно будет и на Шеенкову взглянуть. Кажется, из их девчонок она первая выскочила замуж. Даже не верится: Сабина, которая иной раз просила описать задачку по тригонометрии, теперь — замужняя женщина, дама, жена ответственного работника завода!.. А что, если и Люда уже чья-нибудь жена?

На автобусной остановке Вадим дождался третьего номера и через пятнадцать минут вышел на оживленном проспекте Ломоносова. Там сразу за мостом весь первый этаж длинного большого дома занимала Центральная городская библиотека.

Раньше он не бывал здесь. Открыв массивную дверь, очутился в просторном вестибюле и даже слегка заробел. Словно часовые — высокие неподвижные пальмы в голубых кадках, тишина, ковровые дорожки. Он разделся, и чинная старушка, тотчас угадавшая в нем новичка, показала на дверь слева:

— Абонемент, молодой человек, здесь. А если в читальный зал или отдел библиографии — сюда направо по коридору.

— Благодарю, — почтительно молвил Вадим, еще не совсем соображая, куда же ему направиться. Ага, в читальный зал. Конечно. Газеты же на дом не выдают. Тем более подшивки.

И в коридоре — цветы, безмолвие, зеленая дорожка, задумчивые лики писателей в рамках. На высоких дверях — таблички: «Методический отдел», «Библиографический отдел»… А вот и читальный зал. Уф, наконец-то! Вадим взялся за ручку двери. Не здесь ли Сабина?..

Нет, за полированным барьерчиком в одинаковых сиреневых халатах сидели две молодые незнакомые женщины. У Вадима на душе вдруг как-то полегчало. Странно. Ведь шел сюда не только полистать подшивку областной молодежной газеты — хотел и Сабину увидеть. Да, идти-то шел, а если быть честным до конца, то встреча с ней, когда-то самой красивой девчонкой класса, немножко и тревожила, будто он собирается делать то, чего делать не надо.

Видно, не только старушка из гардероба хорошо знала всех пользующихся услугами их большой библиотеки — и здесь, в читальном зале, женщина за барьерчиком, круглолицая, в очках, встретила Вадима вопросом, прозвучавшим скорее как утверждение:

— Вы у нас не записаны?

Карточку на нового посетителя женщина заполняла с таким удовольствием, что Вадим даже заподозрил — не является ли он тем самым читателем, которого им не хватало для стопроцентного выполнения плана? Или вообще здесь такие порядки?

На вопрос, где работает или учится, Вадиму пришлось вздохнуть:

— Только из армии вернулся. Пока — никто. Пишите: «Безработный».

— Ну, такой социальной труппы у нас, слава богу, не имеется, — улыбнулась женщина.

— А если который все же не работает?

— Этих, извините, тунеядцами называют.

— Ну да, конечно, — смущенно кивнул Вадим. — Дайте мне, пожалуйста, подшивку нашей молодежной газеты.

— За этот месяц?

— Нет, лучше за весь год.

— Хотите посмотреть, чем область жила?

— А что ж, интересно. Может, и работу какую подыщу. А то зачислят вдруг в тунеядцы.

В довольно просторном зале народу было немного, всех в одном месте за столами собрать — и трети зала не наберется. Вадим устроился у окна, где посветлей, и раскрыл первый, новогодний номер. Снимков там — на каждой странице! Глаза разбегаются. Люды Беловой среди них, конечно, не было. И быть не могло. Сергей, же сказал, что снимок видел весной. Сначала Вадим хотел было одним махом пролистать десятка два номеров, но раздумал: Сергей мог и перепутать. Тоже память, как у отца. Нет бы сразу прислать!

Вадим думал, что недолго, пустячное дело, одну за другой перелистать газеты, — оказалось не так. Попробуй остаться равнодушным, если крупный заголовок: кричит: «Дружба! Любовь! Как не верить в это?» Посмотрел в середину статьи, в начало — интересно. Все и прочитал. Как молодая работница, комсомолка, чуть не наложила на себя руки. Парень стал с другой встречаться. Вот она и разуверилась во всем на свете. В следующем номере — фельетон: парни-ловкачи, а проще оказать — жулики, отечественные джинсы (государственная цена двенадцать рублей) сплавляли дурачкам-легковерам по цене в пятнадцать раз выше. И все из-за иностранной нашлепки, которую лихо пришпандоривали на известных местах.

Не устоял Вадим и перед искушением прочитать репортаж из энской части — о совместных действиях десантников я танкистов на учениях. С удовольствием прочитал, будто сам побывал на тех учениях. На тех не побывал, а вот недавние, июньские, когда в несусветную жару, с полной боевой выкладкой к единственным коротким привалам, протопали они за день шестьдесят километров, учения эти вспомнились Вадиму так отчетливо, что несколько минут сидел, уставив глаза в одну точку.

В общем, предполагал Вадим, что пролистает газеты быстренько, а посмотрел на часы — половина третьего! Вот это да! Еще и до февральских номеров не дошел.