Что берешь в дорогу

После этой подробной информации он умолк, и Вадим не знал, как поступить: то ли в таком непривычно медленном темпе держаться рядом, то ли обойти круг и через пять минут снова пристроиться к Илье Петровичу. Решил обойти.

— Я тоже активным методом! — сказал он и быстро ушел вперед.

Болонка, демонстрируя дружеские чувства, сначала кинулась было за ним, но хозяин позвал ее: «Сильва!».

«Вот тебе и Жучка!» — усмехнулся Вадим.

Целый круг с большим уважением он думал о героическом старике и, когда снова поравнялся с ним, то сказал:

— Вам памятник, Илья Петрович, при жизни надо поставить!

— Не надо, — махнул тот рукой. — Новый век живым встретить. Вот чего хочу.

— Это вы запросто! — щедро обнадежил Вадим. — Еще и поживете, и посмотрите, какая замечательная жизнь будет.

— Войны бы только не было, — вздохнул Илья Петрович.

«Ну и балда же я! — ругнул себя Вадим. — Столько дней бегал и до сих пор не был знаком с таким хорошим человеком. Надо быть общительней. Вот и парочку прозевал. Тоже, наверно, интересные люди».

— Илья Петрович, а что-то не видно парня и девушки. В красных костюмах…

— Не видно, — кивнул тот.

— А не знаете, кто они такие?

— Строители.

— Они все время вместе были, — заметил Вадим, как бы предлагая немногословному Илье Петровичу выдать еще какую-нибудь информацию. И настойчивость Вадима была вознаграждена любопытной подробностью:

— Молодожены.

— Интересно… — сказал Вадим. Он вспомнил, как дня три назад к отцу приходила соседка с нижнего этажа и сетовала на сына: женился недавно, и теперь просто беда — хоть палкой поднимай их по утрам.

— Дворец спорта строят, — тем временем выдал Илья Петрович новую информацию.

— Это какой же Дворец спорта? — с удивлением спросил Вадим. — Не на улице Космонавтов который?

— Того не знаю. — Илья Петрович мотнул на ходу головой.

— Интересно, — снова протянул Вадим и посчитал нужным пополнить знания Ильи Петровича — сообщил, где строится Дворец на сколько зрителей рассчитан. И еще высказал предположение, что там будет, наверно, искусственный лед, а значит, и, хоккей увидят, а то и соревнования фигуристов.

— Хорошо, — сказал на это Илья Петрович и напоследок добавил: — Зовут их Клава и Семен…

Когда на площади. Вадим вошел в троллейбус, то мог занять любое место — в этот не поздний и не ранний час машина была почти свободной. Но Вадим сел на диванчик слева. Специально сел туда. Однако мимо длинного забора троллейбус промчался так стремительно, что, кроме автокранов, экскаватора, четырех или пяти разноцветных вагончиков строителей. Вадим, ничего и не увидел.

От будущего Дворца спорта Вадим проехал еще две остановки. Да, уже хорошо было видно, что улица. Космонавтов имеет и свое окончание. Стоят один за другим высокие светлые дома, а потом и нет их, пусто. Может, через год-два улица и дальше протянется, но пока сегодня там конец ее.

«Ну, пятница, выручай!» — с волнением подумал Вадим и, мимо блестевших на солнце голубых луж направился по диагонально протянувшейся асфальтированной дорожке к новому, еще не обследованному им дому.

Однако и здесь жэковское начальство рачительностью не отличалось: списков в подъездах не было, и Вадиму пришлось затратить не менее получаса, прежде чем со спокойной совестью и новой надеждой отправиться к следующему дому, — а что там?

Так, где быстрее, где медленнее, продвигался он вперед до той самой минуты (а был уже третий час), пока не остановился у подъезда девятиэтажного дома с зелеными лоджиями, на углу которого даже издали были хорошо видны полуметровые цифры «88».

Сколько он уже просмотрел списков! Тысячи фамилий! Трижды встречалась фамилия «Белов». И вот рядом с квартирным номером «30» Вадим прочитал: «Белова Т. И.».

«Это она и есть», — почему-то удивительно спокойно подумал Вадим. Может быть, оттого, что слишком устал, а может, принял как должное, — уверил себя, что сегодняшняя пятница все решит. Вадим уже прекрасно знал расположение квартир в подобных домах и потому сразу определил: восьмой этаж, торцовая дверь справа.

Вадим отошел в глубь двора, где, пользуясь хорошей погодой, жильцы вывесили сушить белье. Необъятно широкие простыни так ярко белели на солнце, что Вадим несколько секунд не мог как следует различить окна на далеком восьмом этаже. Потом пригляделся. Кажется, эти, слева от подъезда. Но что мог увидеть? В голубом отсвете желтели шторы. И вроде бы цветок стоит…

На зеленой табуреточке, возле веревки с развешанным бельем, сидела девочка в сером клетчатом пальтишке и вязаной шапке с кисточкой. Из-под воротника и шапки выпирали огромные красные банты, за ними и косичек не было видно. Лет шесть девочке. Однако на коленях у нее лежала развернутая книжка без картинок. «Неужто читает?» — с уважением подумал Вадим. Постоял немножко — действительно читает: голова ее с бантами как на шарнирах из стороны в сторону поворачивается.

Хоть и важным делом занят человек, но ведь и его, Вадима, можно понять. Достал из кармана фотографию и подошел к серьезной девочке.

— Прости, пожалуйста, — неловко сказал он, — ты не знаешь, кто на этой карточке снят?