Что делает нас людьми

Спустя восемь месяцев обученные таким образом студенты по сравнению с контрольной группой продемонстрировали гораздо более высокий интерес к курсу математики. Они получили по этому курсу лучшие итоговые оценки и распознали более тесную связь между математикой и своими истинно любимыми предметами.

Еще через два года больше участников из второй группы, по сравнению со студентами из контрольной, добровольно прошли дополнительный курс по математике. При этом интерес к основному направлению в обеих группах оставался одинаковым. Это исследование еще раз доказывает могущество нашего настроя на собственный мир чувств. Для страсти важнее всего то, как мы ее понимаем. Если я придерживаюсь мнения, что мы сами формируем и конструируем свою страсть, то растут мои шансы сохранить интерес, даже когда в выбранной деятельности наступит однообразие или необходимо будет прилагать усилия. Только так я могу выстроить глубокое и системное знание и достичь необходимой для страсти глубины интереса.

«Иногда страсть развивается очень быстро, случается что-то вроде озарения. Иногда нужно больше времени, — поясняет О’Кифи и тут же предупреждает: — Это всегда процесс. И обычно он занимает какое-то время». Да, возможно, человек, увидев фильм о черных дырах, сразу же загорится этой темой, проскочит вторую и третью фазы и очень скоро начнет погружение на четвертой. Но это исключение. Как правило, страсть требует одного — терпения.

Здесь действует правило 10 тыс. часов, которое стало известно благодаря его упоминанию Малкольмом Гладуэллом в его мировом бестселлере «Гении и аутсайдеры»[231]. На эту мысль его натолкнуло исследование психолога Андерса Эрикссона, проведенное в 1993 году[232]. Эрикссон и его коллеги опросили студентов-скрипачей Берлинского университета искусств о количестве часов, которые они проводили до сих пор за инструментом. При этом оказалось, что лучшие студенты курса до 18 лет отзанимались в среднем примерно 7410 часов. Те, чьи успехи были скорее средними, — только 5301 час. В пересчете на возраст 20 лет это составит 10 тыс. часов, которые необходимы, чтобы считаться лучшими. Гладуэлл подсчитал на глазок, что, следовательно, Биллу Гейтсу, Beatles или Моцарту тоже потребовалось столько времени, чтобы научиться программировать, музицировать или сочинять на таком уровне. Эта смелая теория заключалась в том, что талант не особенно важен, а прилежание и дисциплина позволяют человеку достичь всего. Неважно, кто ты — профессиональный футболист, виртуозный пианист или продвинутый программист. Согласно правилу Гладуэлла о 10 тыс. часов, при 40-часовой рабочей неделе (без отпуска) можно набрать такой опыт за пять лет. Но насколько это реалистично? При подсчетах на глазок нужно быть осторожными[233]. Исходя из исследования в Берлинском университете искусств, 10 тыс. часов были средней величиной, которой половина лучших студентов в возрасте 20 лет не достигли. Новейшие исследования показывают, что одной практики недостаточно[234]. Не имея определенного таланта, даже будучи прилежным и дисциплинированным, часто можно достичь только среднего уровня. Однако в правиле 10 тыс. часов есть здравый смысл. «Не боги горшки обжигают», — гласит пословица. Как мы видели, развитие требует терпения. Чтобы чему-то научиться по-настоящему, нужно запастись огромным терпением. В своей обзорной работе профессор Эрикссон объединил результаты многочисленных открытий в науке и пришел к выводу, что в шахматах, спорте, музыке и искусстве около десяти лет сознательных тренировок и упражнений позволяют лучшим выделиться из толпы[235]. Некоторые дети одарены от природы в определенной сфере, но, прежде чем они действительно научатся тому, чем им наградила природа, пройдет немало времени. Не бывает простого «пробуждения».

Анжела Дакворт, исследовательница из Пенсильванского университета, изучает, как одним удается оставаться верными своей цели и достигать успехов, а другим нет. Ее работы показывают, что, независимо от природного таланта, важно сочетание выдержки и страсти. Дакворт называет это Grit, в переводе что-то вроде «упорство»[236]. Идея о том, что упорство — решающий компонент, пришла ей в голову во время интервью с людьми из разных областей: банковских инвестиций, искусства, журналистики, науки, медицины и права[237]. На вопрос о том, что отличает лучших из лучших в их области, опрашиваемые называли упорство или синонимы, которые выражали ту же мысль. И действительно, многие были поражены успехам коллег, которым в начале карьеры было очень тяжело, но они продолжали с энтузиазмом работать и в конце концов достигли абсолютных высот. «И наоборот, многие заметили, что особенно талантливые в конце концов не продвинулись вверх», — пишет Дакворт.