Что мне сказать тебе, Мария-Анна

Ольмерик, словно услышав его мысли, раздумчиво заметил:

– Пустая затея ловить колдунью в её собственном лесу. Там каждая птица, зверь и дерево за неё. Мы ещё только в лес вошли, а она поди уже всё знала о нас. Линдорд сказал, что они там видели здоровенного жирного кота, черного как уголь. Возле ведьминого дома ошивался. Хотели его изловить, но только сделали шаг к нему, тот словно сквозь землю провалился. Так что ушли ни с чем.

– А кота-то зачем ловить? – Спросила королева.

Ольмерик пожал плечами.

– Кто знает, мож то и была ведьма. Они хотели железом и солью его проверить. Всякий оборотень, если его до крови рассечь железом, на котором соль, теряет свои чары и принимает свой истинный облик.

– Ясно, – сдержанно ответила Мария-Анна. – Ступайте, лейтенант.

76.

Луиза Бонарте ожидала принца в его комнате. Они договорились после обеда покататься на лошадях, до берега реки и обратно. Девушка стояла перед картиной "Над вечным покоем" и задумчиво рассматривала её. Услышав шаги за приоткрытой дверью, она повернулась и направилась к выходу, но вдруг замерла, услышав голос королевы.

– Ольмерик, вы верите в вещие сны? – Спросила Мария-Анна.

– Как можно в них не верить, моя госпожа? Через них боги говорят с нами. Все колдуны севера видят их.

Луиза сделала ещё пару шагов к двери, намереваясь обнаружить себя.

– Я видела прескверный сон, лейтенант, о моём Верховном командоре и это очень беспокоит меня.

Девушка остановилась и, поглядев на дверь, немного поколебавшись, решила не идти к ней.

Королева приблизилась к командиру протикторов, как-то очень пронзительно и значительно заглядывая ему глаза.

Ольмерик чуть прокашлялся и спросил:

– Что же с ним случилось в этом вашем сне, моя госпожа?

Мария-Анна, словно бы в смятении чувств, обхватила себя руками.

– Его убили, лейтенант. Зарезали. Это было ужасно. Мы как будто бы были на какой-то войне и между нами вышла серьезная размолвка. Уже идет сражение, моя армия проигрывает и я обвиняю его в предательстве. Уже не помню почему, но во сне я была уверена, что он предатель, что он предал меня, понимаете, лейтенант? Я говорю ему это, а он в ответ смеется надо мной, держит себя насмешливо и фамильярно, говорит обо мне какие-то гадости, угрожает мне. Я выхожу из себя и отсылаю его прочь. Он уходит. А позже мне сообщают что он убит. Какие-то наемники или бродяги, подстерегли его когда он ехал к армии и зарезали его длинными ножами. Меня приводят к нему, он лежит на земле весь окровавленный и только пустые глаза смотрят в небо. У меня чуть сердце не разорвалось от горя. – Произнося всё это, Мария-Анна пристально и холодно смотрела в глаза своего протиктора. Настолько пристально, что не оставалось сомнений: она призывает слушать его не то что она говорит, а то что она НЕ говорит.

– Вы очень дорожите им, моя госпожа? – Медленно проговорил Ольмерик.

– Да, лейтенант. И даже во сне, когда я знала, что он предал меня, я прекрасно понимала, как он мне дорог. – А её серые глаза глядели на протиктора холодно и бесстрастно.

И затем, словно в порыве чувств, она схватила ладонь Ольмерика и взволнованно сказала:

– Скажите, лейтенант, ведь вполне может быть, что это просто кошмар, а вовсе никакой не вещий сон?

– Конечно, кошмар. Обычный кошмар от жаркой погоды и духоты. Вещий сон штука редкая. Не волнуйтесь, моя госпожа.

Мария-Анна отпустила его руку.

– И вы уверены, что никто не зарежет моего командора? Какие-нибудь неизвестные бродяги?

– Конечно же нет. Верховный командор отличный воин и с любыми бродягами он расправится в два счета.

– И не найдется никого, кто мог бы это сделать? – С какой-то туманной интонацией спросила Мария-Анна.

– Думаю, нет, моя госпожа. Уверен ваш командор в безопасности.

– Что ж, благодарю вас, лейтенант, вы успокоили меня. – Мария-Анна вздохнула. – Только вот никак не могу выкинуть из головы что он предал меня. Даже если это случилось только во вне, все равно это очень неприятно. – Она слабо улыбнулась Ольмерику.

– Это пройдет, моя госпожа, – спокойно сказал он. – Всё на свете проходит. Боги не терпят постоянства ни в чем.

Луиза услышала тяжелую поступь протиктора. Он вышел в коридор и в общей комнате, связывающей покои принца и покои королевы Мария-Анна осталась одна. Луиза тихо-тихо отошла к подоконнику где лежала раскрытая книга, оставленная Робертом и сделал вид что читает. Если Мария-Анна сейчас войдет сюда, девушка сделает видимость того что просто зачиталась и ничего не слышала. Но через минуту легкие шаги королевы удалились. Видимо она ушла к себе.

"Какой странный сон", подумала девушка. Она верила в вещие сны гораздо больше Ольмерика, но была твердо уверенна что их нельзя трактовать буквально и прямолинейно. Она посчитала что сон королевы говорит о том что она и командор могут поссорится. Это немного встревожило Луизу, но впрочем не сильно. Она не сомневалась что если Шон чем-то и расстроит королеву, та всё ему простит как будущему мужу её любимицы. И девушка улыбнулась и даже слегка покраснела от этих приятных мыслей.

77.

В кабинет королевы вошел Антуан де Сорбон, маркиз Ринье.