Что мне сказать тебе, Мария-Анна

Схватка миньонов и протикторов превратилась в неистовое побоище. Люди изо всех сил старались убить друг друга. Никто уже не думал ни о жизни, ни о смерти, ни о себе, ни о других, ни о какой-нибудь чести и правилах поединка, каждый просто прикладывала все возможные усилия чтоб как можно сильнее изувечить или еще лучше уничтожить того, кто находился перед ним. Рубил и пронзал чужое тело и только это осталось смыслом существования, только это приносило радость. Сражение превратилось в свалку и каждый рубил кого угодно из противников, до кого мог дотянуться в это мгновение. Кто-то уже падал мертвым на каменный пол залы, кто-то поскальзывался на лужах крови и его тут же безжалостно добивали, чтобы он уже точно не поднялся.

Андрэ Мостин, совершенно ошеломленный и обескураженный бескомпромиссностью битвы, растерянно стоял в стороне, завороженно глядя на сражающихся мужчин.

Мария-Анна упала на пол. Двое миньонов, схватив королеву за руки, всё ещё пытались волоком оттащить её в сторону герцога. Но в следующий миг до них наконец добрался Олаф. Первый не успел поднять оружие и меч норманна разрубил ему череп до основания шеи. Андрэ Мостин смертельно побледнел. Мария-Анна, освобожденная от хватки, отползла в сторону. Второй миньон успел кинжалом ударить Олафа в грудь, пока норманн высвобождал свой меч из костей мертвеца. Но удар вышел торопливым и не слишком умелым. Прослойка кожаного доспеха нашитого на куртку Олафа ослабила проникновение клинка и к тому же он пришелся в ребро и лезвие соскользнуло, нанося поверхностную рану. Норманн с небольшого замаху ударил миньона мечом в шею. Клинок вошел примерно наполовину и снова застрял. Молодой человек судорожно задергался, забулькал, захрипел. Кровь из разрубленной шеи щедро окатила всё вокруг. Олаф выдернул меч, миньон сделал пару шагов и свалился на пол. Прямо у ног секретаря герцога.

Олаф Энрикссон глянул на него и, сочтя его абсолютно безобидным ничтожеством, повернулся к королеве. Подошел к ней и протянул руку. Мария-Анна вцепилась в его широченную ладонь и её стремительно подбросило вверх. Кое-как утвердившись на ногах, она посмотрела Олафу в глаза. Тот тоже пристально глядел на неё. Глядел испытующе, стараясь понять всё ли с ней в порядке. У Марии-Анны растрепались волосы, сбилось платье, размазалась подводка глаз, оказался разорванным правый рукав и справа на шее алела большая свежая ссадина.

– Благодарю тебя, – тихо сказала Мария-Анна, дрожа всем телом, и как могла сжала словно бы деревянную ладонь протиктора, пытаясь дать понять ему что благодарит его от всего сердца. – И прошу тебя, больше не отходи от меня ни на шаг.

Олаф коротко кивнул.

К этому моменту в Ореховой зале наступила тишина. Все миньоны были мертвы. Погиб один из протикторов, двое были тяжело ранены и сидели на полу, привалившись спиной к стене. Двое других стояли у двери и смотрели куда-то в галерею снаружи залы.

Сам герцог, совершенно сникший и словно бы безмерно уставший, прикрыв глаза, сидел в своём египетском кресле.

И вдруг с улицы донеслась бодрая мелодия "Санорского марша".

Мария-Анна усмехнулась и посмотрела на Олафа.

– Победа?

– Победа, – согласился он.

Но Мария-Анна не двигалась с места. Она ощущала внутри какую-то зияющую пустоту и не чувствовала себя победительницей. Ей захотелось покоя. Усесться, как старый герцог, в удобное кресло, закрыть глаза и чтобы всё исчезло. Слишком много было смерти. И слишком близко.

Где-то за дверьми послышался топот множества тяжелых сапог и бряцанье оружие. А затем и знакомый голос, отдающий команды.

Протикторы отошли с прохода и в залу стремительно вошёл Виктор Ренард. Он был без шляпы, в помятой заляпанной кровью и чем-то еще форме и явно находился в слегка возбужденном состоянии. Оглядевшись вокруг, он направился к королеве. Низко поклонившись, он с некоторым довольством произнес:

– Ваше Величество, замок ваш!

– Благодарю вас, капитан. Теперь прежде всего займитесь раненными. – Она указала на сидевших у стены протикторов. – Эти люди спасли мне жизнь, так что приложите все усилия чтобы они сохранили свои.

– Конечно, Ваше Величество, – бодро ответил Виктор Ренард и поглядел на раненных протикторов с некоторой завистью. Наверно ему тоже хотелось быть среди тех, кто спас жизнь королевы, пусть даже и раненым.

– Также распорядитесь чтобы сюда принесли какой-нибудь стол. Поставьте его вон там перед герцогом. И пусть сюда явятся все мои спутники.

Лейтенант поклонился и вышел из залы.

Мария-Анна пригладила волосы, поправила платье, отряхнула его, платком вытерла лицо и направилась в сторону Филиппа дю Тьерона. Олаф следовал за ней по пятам. Причем меч он нес обнаженным, положив его на сгиб локтя.

Мария-Анна села на свой стул и посмотрела на герцога. Тот сидел словно в полудреме и ни на что не реагировал. Неслышно приблизился Андрэ Мостин и встал за спиной своего господина. Мария-Анна посмотрела на секретаря, снова припомнив "Леонскую воду" и болезненное покашливание.