Что случилось прошлой ночью

– Не втягивать тебя?! Ты сама в это втянулась. Ты вступила в отношения с моим бывшим мужем. – Я поворачиваюсь обратно к Софии и Люси. – Как вам такое? Она была моей лучшей подругой, а потом украла моего мужа. Что за подруга так поступает? Но вы не отвернулись от нее.

– Она не украла его, Наоми. Он сам ушел! – кричит в ответ София.

– О боже…

– Мы знаем, что Хелен поступила неправильно, – бормочет Люси. – Но они оба любили тебя. Мы все любили тебя. И после того, как Эйден ушел… после того, что случилось с Фрейей… думаю, они почувствовали, что потеряли тебя… настоящую тебя. Со стороны Хелен было неправильно не рассказать тебе, но… Они помогали друг другу. Они…

– Я не нуждаюсь в этих объяснениях! – ору я, и все органы чувств немеют от силы моей ярости. – Я впустила вас в свой дом не для того, чтобы выслушивать нотации о моем браке и о том, что это я виновата в том, что моя лучшая подруга влюбилась в моего мужа. Не нужно мне рассказывать о том, что я сделала. Я знаю, что я сделала. И мне плевать, нуждались ли они друг в друге. – Я поворачиваюсь к Хелен, и она смотрит на меня в ответ. – Это я нуждалась в тебе, Хелен. А ты выбрала его.

Люси и София застыли, их взгляды мечутся между Хелен и мной в ожидании, когда кто-нибудь из нас нарушит повисшую тишину.

– Наоми, – шепчет Хелен, – я знаю, что между нами никогда не будет прежних отношений, но… Мне нужно, чтобы ты знала, я люблю Фрейю и хочу, чтобы мы прошли через это… пусть не вместе, но хотя бы бок о бок. Я не хочу, чтобы кто-то из нас чувствовал себя некомфортно или пропустил что-то важное.

– Ты имеешь в виду пресс-конференцию? – тихо говорю я, наклонившись вперед, достаю салфетку из стоящей на столе коробки и громко сморкаюсь.

– Я просто…

– Это не я попросила тебя не приезжать, Хелен. А Эйден. Поэтому, если тебе не нравится, что твой муж не хочет, чтобы ты где-то появлялась, тебе нужно обсудить это с ним. Не со мной.

– Ну, если ты как-то убедила его в том, что мне лучше не приезжать…

– Я ничего ему не говорила. Мы с Эйденом не разговариваем.

– Неужели?!

Очередная язвительная фраза замирает на моих губах. Что Хелен имеет в виду?

– Да, не разговариваем.

Она приподнимает одну бровь и смотрит в потолок. Ее глаза наполнены слезами.

– Я правда пришла сюда не для того, чтобы спорить с тобой, – шепчет она. – Просто хотела быть вовлеченной в то, что происходит. Фрейя – моя падчерица, и она живет со мной. У меня есть право…

– Никаких прав у тебя нет.

– У меня есть все права. Я забочусь о Фрейе, провожу с ней каждый день. Неужели ты думаешь, будто меня не терзает вопрос, что с ней случилось? Неужели ты думаешь, будто я не страдаю каждую секунду от того, что ее нет дома? Знаю, ты считаешь, что право горевать есть только у тебя и Эйдена, но это не так.

– Это так! У тебя нет такого права! – кричу я, вскочив на ноги и возвышаясь над ней. – Ты не знаешь, каково это – потерять ребенка, потому что у тебя его нет. Фрейя – моя дочь. Моя. Не твоя. Она никогда не будет твоей!

– Она больше моя, чем твоя, и ты это знаешь, – отвечает Хелен, и ее взгляд становится ледяным, когда она встает лицом к лицу со мной. – Вот что тебя по-настоящему бесит. Дело не во мне и Эйдене. Дело в том, что я больше мать Фрейе, чем ты когда-либо была.

– Девочки, пожалуйста… – всхлипывает Люси, съежившись в углу дивана.

– Ты никогда не была ей матерью! – грозно рычу я. – Ты всегда в отъезде. Тебя волнует лишь работа. На самом деле ты не заботишься о Фрейе. Ты просто хотела украсть мою жизнь: дом, мужа, ребенка. Но в реальности тебя ничего из этого не волнует, только образ…

– Это несправедливо, Наоми, – перебивает София.

– Это не имеет к тебе никакого отношения, София.

– Она хорошая мать. И то, что ты это отрицаешь, ничего не изменит.

– А кто же тогда я?! Она – идеальная мать, а я – монстр. Монстр, от которого Эйдену пришлось убегать. Вот как вы все думаете, не так ли? Не так ли?!

– Я сказала Эйдену, – говорит Хелен, – что самое безопасное место для Фрейи – как можно дальше от тебя.

Ее слова полны яда. Я чувствую, как этот яд пульсирует в моей крови, проникая в организм. И слова Эйдена, сказанные им в тот день, когда он ушел, отзываются эхом глубоко в моем сердце.

Фрейе опасно оставаться с тобой.

– Ты украла мою жизнь, – шепчу я, и едва слова срываются с губ, как их поглощает рыдание. Моя голова опускается на грудь, а плечи начинают дрожать.

– Там нечего было красть. Ты сама уже все разрушила.

– Хелен, хватит! – София встает между нами.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее поверх плеча Софии – на эту женщину, которая когда-то была моей лучшей подругой. В ней ничего не осталось от той девушки, которую я знала. Ничего не осталось от моей веселой, всегда готовой поддержать, самой близкой и лучшей подруги. Но она наверняка думает обо мне то же самое. Как и остальные. Я – призрак той, кем была, когда они любили меня.

– Убирайтесь, – бормочу я. – Все вы.