Что случилось прошлой ночью

На самом деле я не хотела. Часть меня испытывала желание бежать в противоположном направлении, бежать так быстро, как только могу, пока ноги не откажут и я не рухну на землю. А другая часть… другая часть хотела остаться здесь, в доме, и наблюдать за лесом, вглядываясь в густую чащу деревьев на юго-востоке. Мне нужно присмотреть за бункером. Мне нужно знать, находятся ли волонтеры рядом с ним, найдут ли они его. Я ничего не смогу сделать, но… хочу быть готовой.

– Наоми, я не уверена, что вам стоит идти, – ответила Кейт. – Утром у вас был такой вид, словно вы вот-вот упадете в обморок, и вы все еще очень бледная. Почему бы вам не остаться здесь и не отдохнуть?

– Мне следует отправиться на поиски, – сказала я в притворном протесте.

– Понимаю, вы хотите помочь, но на поиски отправлено уже так много людей. Для вас сейчас будет лучше позаботиться о себе. Вот что важно.

– Если вы настаиваете…

– Настаиваю. Идите в дом и прилягте.

Я неохотно кивнула и, шаркая ногами, направилась в маленькую комнату. Лежала на диване, уставившись на лес, и игнорировала бесчисленные сообщения от Руперта. Наблюдала, как телефон звонит и звонит, а имя Руперта мелькает на экране. Я не знаю, что ему сказать. Он хочет утешить меня, и мне хочется позволить ему это, – я отчаянно нуждаюсь в утешении, – но я этого не заслуживаю. А он не заслуживает больше никакой лжи. Я и так лгала ему слишком много.

«Прости. Мне нужно побыть одной. Люблю тебя. Целую».

Моя решимость пошатнулась, когда я занесла палец над кнопкой отправки. Я знала, как Руперт воспримет это сообщение, даже несмотря на три теплых слова в конце. Это его обидит. Но держать его подальше – это лучшее, что я могу для него сделать. Самый добрый, любящий поступок.

Я провела остаток дня, ожидая новостей от Кейт. Ожидая услышать, что кто-то звонил в полицию и сообщил, что видел Фрейю на заправке. Но Кейт ничего об этом не сказала. Может, не знает? Но она должна знать: она занимает центральное место в расследовании. Что еще они скрывают? Что еще они знают, но предпочитают нам не сообщать?

Я устраиваюсь поудобнее на диване, поджимая под себя ноги и плотнее закутываясь в одеяло. Мне постоянно очень холодно, словно огонь внутри меня погас, не осталось даже крошечной искорки.

Поднимаю взгляд и сосредотачиваюсь на том, что происходит за окном. На движущихся людях – шумная, неистовая энергия. Но мой взгляд прикован к маленькой фигурке, которая стоит в саду и тянет ко мне руку.

Фрейя.

Нет, это не она.

Я задерживаю дыхание и поднимаю голову к потолку.

Ты просто воображаешь это. Когда ты посмотришь вновь, она исчезнет. Не забывай: ее здесь больше нет. Она ушла на небеса.

Опускаю голову, и мой взгляд мгновенно возвращается туда, где она стояла.

Я ахаю и бросаюсь к балконной двери, прижимаю ладони к стеклу.

Она все еще там. Все еще тянет ко мне руку, приглашает подойти к ней.

Я знаю, что ее там нет. Знаю, что мне померещилось. Но… что, если…

Она поворачивается и идет прочь из сада, и я бросаюсь туда. Выбегаю из маленькой комнаты на кухню, накидываю куртку, засовываю ноги в ботинки и вылетаю через заднюю дверь.

И тут же останавливаю свой порыв. Я чуть не забыла, что здесь полиция. Волонтеры. Так много людей, которые, кажется, знают обо всех моих передвижениях, даже на расстоянии.

Я осматриваю горизонт в поисках ее. Она ушла?

Ну, конечно. Ее здесь нет. Ты просто устала, очень устала. Зрение тебя подводит. Она…

Вот она.

Иду через сад к реке, не сводя глаз с нее, стоящей на противоположном берегу. Ее фигурка не дрожит и не удаляется по мере моего приближения. Она там. И она наблюдает за мной. Ждет меня.

Ноги проваливаются в снег по самую голень, и я осторожно ступаю, стараюсь не утопать слишком глубоко, чтобы снег не засыпался в ботинки. Даже среди шума голосов всех этих людей я слышу звон колоколов церкви Святого Михаила, созывающий людей на утреннюю службу. Людей одной общины, людей веры.

Я перехожу мост, но стоит мне это сделать, как Фрейя отворачивается и шагает в сторону леса. Я бреду за ней, не глядя себе под ноги, заботясь лишь о том, чтобы не потерять ее из виду. Она останавливается. Я замираю и оборачиваюсь, ориентируясь по местоположению дома, чтобы определить, где нахожусь.

– Нет… – выдыхаю я.

Поворачиваюсь обратно, чтобы вглядеться в густую рощу деревьев. Прямо впереди, не слишком далеко от того места, где я стою, находится бункер. Она привела меня прямо к нему.

Ты обещала, что не оставишь ее здесь.

Фрейя смотрит на меня, ее нижняя губа дрожит, рот выглядит таким красным на фоне бледной кожи.

– Прости, – бормочу я. – Я не могу.

«Вернись, мамочка», – слышу я.

Задыхаюсь, но не могу пошевелиться. Ничего не могу. Это ее голос – та же мягкая мелодия, нежный тон.

Почему я оставила ее? Почему я это сделала?

– Мне хочется прийти и забрать тебя, но я не могу. – Я прикрываю лицо руками. – Прости.

Звук голосов в отдалении заставляет меня открыть глаза.

И вдруг – как свеча, задутая сильным порывом ветра, – она исчезла.