Что такое руна? И другие эссе

Для обозначения «видимости» Хайдеггер использует немецкое слово Schein (родственное с английским «shine»). Оно может означать обманчивый внешний вид (например, «Он выглядит как хороший парень, хотя на самом деле им не является»). Но оно также может означать внешний вид в смысле проявления того, чем нечто является, как когда скромный парень, живущий по соседству, демонстрирует, что обладает внутренним стержнем когда сталкивается с кризисом; он показывает нам (наконец) кем он в действительности является. Или когда раскрывается бутон и начинается цветение. Здесь мы наблюдаем реальную связь между Бытием и видимостью.

Вспомните, что из индоевропейского корня означающего «бытие» bhu произошли как phusis, так и phainesthai, «казаться». Первоначальное значение Бытия заставляет нас понимать Бытие как представление: как вещи раскрывающиеся перед нами, проявляющие свою суть, становление и пребывание. Бытие, мы можем сказать — и Хайдеггер прямо об этом говорит — есть видимость. Бытие есть Schein. Только у Платона Бытие и видимость жёстко разделены, Бытие становится тем, чем не является и не может являться. Это приводит к созданию «онтологии двух миров», отрицающей данный мир, в котором всё лишь «обманчивая» видимость. При этом есть другой, «истинный» мир, который сокрыт от нас и никогда не проявляется. Вспомните, что сама истина, aletheia связана с проявлением: истина есть несокрытие; отсутствие, приходящее в присутствие. Таким образом, Хайдеггер утверждает, что не только не существует необходимого разъединения между Бытием и видимостью, но эти концепции обладают тесной связью.

Хайдеггер даже заявляет о близкой связи между парами «Бытие и становление» и «Бытие и видимость». Становление это ещё-не-Бытие: когда гусеница находится в своём коконе, становясь бабочкой, это пока ещё не сама бабочка. В то же время Бытие, которое мы можем ей приписать, это Бытие будущего состояния. Что это? Это будущая бабочка. Таким образом, в своём состоянии становления это некая видимость Бытия, того, чем она на самом деле является (того, что ещё не появилось). Таким образом, становление есть вид видимости.

Бытие и Мышление

Трактовка Хайдеггером этой концептуальной пары длительна и сложна, так как для него «мышление» связано с самой сутью Dasein и его отношением с Бытием.

Давайте рассмотрим концепт «мышления». Мы ассоциируем его с разумом и логикой. Греческое слово «логика» произошло от logos, что значит мнение или речь. Logos, в свою очередь, произошёл от legein, «рассуждать или говорить». Однако, как обсуждалось ранее в этой книге, корневое значение legein это «собирать». Хайдеггер говорит нам что «собирается» в мышлении или logos: «Человеческое бытие есть по своей исторической, раскрывающей историю сущности логос, собирание и разумение Бытия сущего»[202]. Открытость Бытию сущего делает возможным мышление или говорение (язык).

Noein — это греческое слово, которое обычно переводят как «думать». Давайте посмотрим, что об этом может сообщить Парменид. Он написал знаменитые слова: to gar auto noein estin te kai einai. Дословно это может быть переведено так: «ведь мыслить и существовать есть одно и то же». Однако Хайдеггер советует нам понимать слово auto как «сопричастность». Мышление и Бытие со- причастны. Но как? Опять же, мы должны понять, что означает «мышление». Хайдеггер понимает noein (родственно nous, «интеллект») как «представление»: «принимающее приведение-к-стоянию того, что является».

Другими словами, Хайдеггер связывает разумение и представление. Разумение (мышление) есть лишь ещё один способ говорить об открытости Бытию. Хайдеггер пишет, «То, что высказывает изречение Парменида, есть определение сущности человека из сущности самого бытия»[203]. Быть Dasein, значит разуметь, быть открытым Бытию сущего. В этом наша человеческая сущность. Хайдеггер пишет: «Разумение есть не образ поведения, которым человек обладает как свойством, а наоборот: разумение есть то свершение, которое обладает человеком»[204].

Разумение (мышление) обладает нами — мы же им не обладаем. Мы существа озабоченные Бытием, которые захвачены им и дают ему голос в языке, искусстве, философии и религии. «Быть человеком», говорим нам Хайдеггер, «значит принять на себя собирание, собирающее разумение бытия сущего, знающее внесение являющегося в творение (Ins-Werk-setzen des Erscheinens) и, приняв, управлять (verwalten) несокрытостью, охранять ее от сокрытости и прикровенности»[205].