Что знают мои кости. Когда небо падает на тебя, сделай из него одеяло

– Может быть, нам не стоит жениться, если мы ссоримся из-за таких глупостей. Если я буду заводиться каждый раз всего лишь из-за выражения его лица…

– Вы такая глупенькая, – снова рассмеялся доктор Хэм.

– Что?! Вы… вы не можете называть меня глупой! Я не глупая!

– Вы глупая, – доктор продолжал улыбаться, выводя меня из себя. – Дело не в ссорах. Это поправимо.

Поправимо.

Ты мой друг, Джереми. Я понимаю тебя, Уиллоу, потому что я – твой друг.

* * *

Процесс восстановления у взрослых, как сказал мне доктор Хэм, значительно более сложный и требующий усилий. Но удовлетворения он приносит гораздо больше.

– Люди, пережившие травму, знают только разрыв, – объяснил доктор Хэм. – Они всегда чувствуют, что должны извиняться перед обидчиком. Но они никогда не осознают собственные потребности. В таких отношениях нет взаимности. Это дорога с односторонним движением.

Я задумалась.

– Вы хотите сказать… Меня всегда учили извиняться за возникшую проблему и говорить: «Простите, я во всем виновата».

– Именно! Вы не умеете извиняться двусторонним образом.

Я попыталась повторить его слова, как поняла их:

– Значит, люди, пережившие травму, постоянно извиняются… но не осознают и не исправляют собственные проблемы? Или они постоянно требуют извинений и не…

– …признают состояния другого человека. Верно!

– В их поведении недостает нюансов? – с изумлением произнесла я.

– Точно! Прощение – это акт любви. Вы говорите другому человеку: «Ты несовершенен, а я все равно тебя люблю». Вам нужна энергия слов: «Мы не сдаемся, нас ждет долгий путь. Ты обижаешь меня. И я тоже обижаю тебя. Прости, но ты все равно мой!»

– Звучит отлично! Хотелось бы мне сделать движение по этому пути двусторонним. Но я не знаю, как это сделать…

– Поэтому вы здесь.

Глава 40

Открывать истину нелегко. Если бы это было не так, мир был бы гораздо более приятным местом. Но у каждого из нас есть свой набор триггеров, желаний, эмоций и потребностей – и все мы по-своему скрываем их. Когда наше представление о чужих потребностях не совпадает с истинными желаниями людей, возникает конфликт. Чтобы минимизировать разногласие, нужно принять определенный вариант этой истины. Нужно понять, что в действительности происходит вокруг нас. Вот только, как когда‑то сказала Анаис Нин: «Мы не воспринимаем вещи такими, какие они есть. Мы видим их такими, какие есть мы».

По мнению доктор Хэма, комплексное ПТСР еще более осложняет восприятие базовых чувственных инстинктов. Мы – нервные существа, всегда готовые к опасностям и конфликтам, и видим мы именно это. А к тому, что происходит в действительности, мы зачастую слепы.

Поэтому доктор Хэм рекомендует то, что Далай-лама называет «эмоциональным разоружением – готовностью воспринимать мир реалистично, не поддаваясь страху или ярости». На каждое узкое, основанное на страхе толкование комплексного ПТСР есть глубокая истина – сложная и многослойная. Конечно, познать эту истину не всегда возможно, потому что наши близкие и сами могут ее не осознавать. Важно строить все взаимодействия с желанием понять эту истину, а не со страхом. Доктор Хэм сказал, что в сложных ситуациях я должна спрашивать: «Что причиняет тебе боль?», а не «Я причиняю тебе боль?».

Доктор Хэм демонстрировал такое «любопытство» на наших сеансах. Мы беседовали, и вдруг он замирал, смотрел в потолок и спрашивал: «Что я делаю?» или «Что происходит?». Я сидела и ждала объяснений, а он говорил: «Мне кажется, я ворчу на вас, потому что работать с вами очень сложно», или «Кажется, я пытаюсь своим пониманием сделать так, чтобы вы почувствовали себя лучше», или «С вами только что что‑то произошло. Почему выражение вашего лица изменилось?». Каким облегчением для меня стало общение с человеком, абсолютно открытым и честно рассказывающим, что происходит в его разуме! Он искренне желал понять, что со мной происходит.

Через пару недель сеансов и последующего анализа их расшифровки в поисках разногласий с доктором Хэмом, я наконец‑то начала замечать такие же разногласия во взаимодействиях с другими людьми. Я рассказала доктору Хэму, как обедала с двумя друзьями и мне казалось, что я постоянно форсирую разговор или пытаюсь притворяться.

– Рад, что вы это заметили, – кивнул доктор.

После того обеда я чувствовала себя немного напряженной и решила обсудить детали с доктором Хэмом, чтобы понять, что же происходило на самом деле. Я была плохой хозяйкой? Слишком много говорила, не думая о других? Я – плохой человек?

– Успокойтесь. Кто были вашими гостями – две подруги, два друга или пара?

– Девушка и молодой человек.

– Они оба одиноки?

– Мм… да. Но мне кажется, они не заинтересованы друг в друге.

– Вы пригласили двух одиноких людей разного пола? Одно это уже создало напряженность, – усмехнувшись, сказал доктор. – Довольно странная атмосфера. Но это легко исправить – в следующий раз приглашайте больше гостей.