Чудильщик

– Призрак жаждал утерянного. Конкретно этот – смерти. Кто‑то ищет месть, кто‑то – своих врагов. Я позволил ему умереть, и это привлекло наших… я не могу произносить это слово, наших друзей, скажем так, – произнес Питер. – Я нормализовал ход времени, я вылечил хаоситку, я занялся призраком. Конечно, они обозлились. Конечно, они решили принять ответные меры. Это было ожидаемо и закономерно. Так что теперь мы здесь, как бы Джек ни расстраивался.

Шаг Питер убыстрял с каждой секундой, с каждой секундой в лесу становилось темнее, и я могла лишь задаваться вопросами: зачем? По какому праву? Почему я с ним?

– Хвостатки очень тебя не любят, – рассудил Джек. – Мне рассказывали.

Ветки сгущались, и мне приходилось уворачиваться, чтобы пробираться через мрачную топь. Вернее, земля под ногами была сухой, но воздух оказался сыр и пах гнилью; утреннее солнце куда‑то делось, сменившись на серую хмарь.

– Меня мало кто любит вообще, – отозвался Питер – и резко свернул.

Тьма на мгновение стала чуть менее жуткой.

– Что до твоей подруги, сударыня… Да идите вы оба, перебирайте ногами, я не смогу остановить стену. Так вот, что до твоей подруги, я сам не в силах понять, в чем дело. Видно, она и правда тут, но в каком качестве – не знаю. Еще мне очень не нравится, что наш друг зачем‑то открыл на тебя охоту. Неужели предполагает, что ты ему мешаешь? Но почему ты, а не Джек?

Я пожала плечами и тут же распорола тоненькой веткой незащищенный участок кожи от плеча до локтя. Ойкнула, и тьма сзади зашипела тысячей голосов.

– Сударыня, как ощущения? – спросил Питер, не сбавляя шаг. – Если идти можешь, то идем, они очень резко реагируют на кровь.

Он вдруг достал из‑за обшлага рубашки белоснежный платок и протянул мне. Я схватилась за него, прижала к руке. Сразу стало немного легче. То ли платок был хороший, магический, то ли просто давление способствовало. Тем не менее все оказалось не так уж и плохо. Хотя – смотря с чем сравнивать. Дома, с мамой, папой и телевизором с Интернет‑каналами было бы намного лучше. Я хотела было подумать о том, что и Ринат пришелся бы ко двору, но теперь что‑то мне мешало. Этим чем‑то – или, вернее, кем‑то – был Питер, но мне не хотелось так очевидно и позорно признаваться в собственной слабости. Кроме того одиннадцать лет – слишком много, не перепрыгнуть.

– Сворачиваем, – тихо скомандовал Питер, и мы послушались.

Выходило так, будто мы шли в обратном направлении, но Питеру было виднее.

– Свернули, свернули, – прошептал Джек. – Питер, а долго нам еще?

Я думала, что Джек получит подзатыльник за такое обращение, однако Питер яростно замотал головой:

– Недолго, но хорошо бы поднажать. Маргот, Джек, пригибайтесь или просто берегите глаза, тут сейчас веток будет… Рыдающие деревья, понимаете?

– Нет, – честно ответила я, но глаза на всякий случай заслонила.

– Низкорастущие, почти стелющиеся ветки, – пояснил тот, и я в кои‑то веки провела параллель с ивами.

Мы действительно вступили в новый сегмент леса. Тут было туманно, глаз выколи, но зелено, а не мрачно и темно. Деревья гнулись до земли, переплетаясь ветками друг с другом, и пройти становилось все сложнее и сложнее. Зато тьма постепенно осталась позади. Возможно, мне хотелось так думать. Гниль болота сменилась на свежий воздух и журчание, и я подумала, впервые за последние несколько десятков минут, что мы сдюжим. Выиграем эту странную битву, оторвемся от погони. Даже плечо стало жечь поменьше.

В этот момент одно из деревьев оплело меня ветками, и я от неожиданности заорала. Побеги скрутили руки и ноги так быстро, что даже платок не успел упасть на землю. Питер с Джеком обернулись. Откуда‑то появилась девушка, одетая в листву. Кожа у нее была зеленоватого оттенка.

– Чем обязаны? – мрачно спросила она.

– В гости к Еринии, – довольно бодро отозвался Питер.

– К Еринии?! – взвилась девушка. – Чудильщик, думаешь, я тебя не узнала?

Питер пожал плечами. В мою сторону он даже не смотрел, будто меня тут не было вовсе. Дерево, хоть и не душило, но держало крепко.

– Ериния давно покоится в воде сырой, чудильщик, – продолжила девушка, направляясь к ним с Джеком. – Догадайся, по чьему капризу?

Питер, явно потрясенный, снова пожал плечами:

– Понятия не имею. Тогда мы просим защиты у вашего племени, за нами по пятам идет общий враг.

– Деток пущу, а тебя нет, – окрысилась девушка.

– Пустите всех, пожалуйста, – жалобно выдал Джек и, к моему огромному удивлению, заплакал. – Мы не можем без Питера, мы погибнем, а разобраться с проблемами… почему бы не сделать это внутри?

Девушка прорычала что‑то неприветливое, смерила взглядом кроткого Джека и в то же мгновение дернула мое дерево за ветку. Я была свободна. Поразилась я так сильно, что даже сказать ничего не смогла.

– Бежим, – бросила девушка и понеслась, точно олень, сквозь чащу.