Чудовища, рожденные и созданные

Вглядываюсь в груду животных, лежащих на трассе без сознания. Все они амфибии, так что нахождение на мокром песке их не убьёт. Но вокруг царит хаос. Слишком много возни. Слишком много людей на арене заходятся в истерике.

Подсобчим не совладать с мариленем, особенно обезумевшим от резкой смены стихий. Это не обычная стычка в конюшне и не ситуация, когда марилень обороняется, как тот, что укусил Эмрика.

В звере взыграла зелёная кровь, в венах разбушевался тёмный океан.

Дикий вой обрывает крики с трибун.

Человеческий вой.

Позабыв протокол, подсобчий кричит:

– Исидор!

Исидора прижал к хребту его марилень. И о чём только дурень думал?

Двое подсобчих сбегают с наклонной площадки с заргининовыми розгами.

– Нет! – кричу я, указывая на всхрапывающих мариленей позади нас. – Лучше следите за этими! – Молодняк склонен к индивидуализму, думают по-своему, чувствуют по-своему. Но по мере взросления зелёная кровь перевешивает влияние суши. Испугавшись, марилени подчиняются коллективному разуму. Впитывают жестокость даже единственного неуравновешенного сородича, оказавшегося неподалёку.

– Отойди, Корал. – Отчётливо звучит голос Дориана. Смотрю вниз: моё тело приняло положение для бега; инстинкты непроизвольно сработали.

Гигантский марилень внизу бросается на Исидора. В считаный миг зверь подцепляет парня крупными рогами и швыряет как куклу. На приличное расстояние.

Четверо подсобчих и двое «Геликс стратис» выбегают с цокольного этажа зала возниц. Жалкое зрелище.

– Хватайте плавник-гриву! – кричу я.

Чья-то ладонь оплетает мою руку, сдерживая меня. Пытаюсь сбросить её с себя, но она крепко вцепилась.

Шестеро мужчин формируют оборонительную шеренгу. Безнадёжно хрупкую в сравнении с раздувшимся мариленем. Ужасающе комичное зрелище. Исидор позади них ползёт на боку, оставляя за собой тёмный след свежей крови. Подсобчие натягивают между собой канат.

Марилень так резко взмахивает хвостовым плавником, что мужчины отступают. Зверь вонзает жёлтые клыки в руку одного из них и лягает другого. Затем топчет укушенного. Хрустят кости, с трибун доносятся крики.

Никакая это не слава.

А кровавая баня.

Сердце учащённо бьётся. Я проделывала это столько раз, что исход кристально ясен. Силюсь закричать, сказать им, чтобы уходили, спасались. Но слова не слетают с губ.

Дориан чертыхается.

Оставшиеся мужчины набрасывают верёвку на взбесившегося мариленя, стаскивая его с мёртвого подсобчего, но один мощный взмах рогов, и зверь опять свободен. Марилень медленно поворачивается, отбрасывая длинные тени на хребет, и пристально смотрит на Исидора.

Позабыв об осторожности, мужчины кидаются к зверю. Наматывают канат ему на рога – в четыре отростка ослепительного оттенка, самые большие из всех, что можно было видеть за время гонки.

Никто не пытается усмирить мариленя за плавник-гриву.

Снова кричу.

Меня не слышат.

Мужчины на обоих концах верёвки дёргают за неё. Но марилень слишком силён. Слишком умён. Готова поспорить, волны его разума вздымаются. Будь Эмрик здесь, велел бы мне спрятаться, бежать. Даже тут, наверху, мы все в опасности. Океан завладел чудовищем целиком.

Марилень зарывает когтистые лапы в песок и перестаёт тянуть. Подсобчие справа от него падают друг на друга. Высвободившись из-под каната, зверь устремляется вперёд.

Мужчины в скверном положении. Марилень не устанет (в отличие от них). Хрипы их тяжёлого дыхания наполняют трассу. Где подкрепление? Почему люди на трибунах не требуют, чтобы прислали подмогу? Что со всеми ними не так?

Марилень отскакивает назад, увлекая подсобчих за собой. Вспарывает одного из них от брюха до шеи, вонзая клыки во внутренности. Мужчина ещё жив и вопит во всю глотку. Пока не замолкает. Остальные, охваченные ужасом, замирают на роковую секунду, после чего тела вырастают на полу кучей, словно пучки морской травы.

Творится сущий ад. Не за это люди болели.

Думаю о брате, атакованном мариленем.

Затем спрыгиваю с балкона на мокрый песок и бегу. Кто-то кричит мне вслед.

У меня получится. Если удастся обуздать мариленя, остальные смогут выбраться и унести возницу. У него появится шанс. Пусть даже это Исидор Грей, я – Корал Охотник. Если кто и должен помочь, так это я.

– Сюда! – Кто-то бросает мне канат, и я ловлю его в воздухе.

Марилень ощущает моё присутствие. Гигантские острые рога опускаются, нацеленные на меня. Бросаю верёвку вправо, между зверем и хребтом. Как и ожидала, марилень удивлённо оглядывается на большую каменную конструкцию, возвышающуюся рядом с ним. Поворачивается, дико фыркая. Давая мне достаточно времени, чтобы скользнуть влево и, смыкая плавники, схватить его за гриву одной рукой, а отросток рога другой.

В считаный миг я верхом на марилене, и один из подсобчих тычет его заргинином в ноздри.

– Довольно! – рявкаю я. Мир погружается в потрясённое молчание. Слышны только вздохи и затихающие крики. Несколько напряжённых мгновений зверь шатается взад-вперёд и вбок и наконец с содроганием останавливается.

Подсобчие спешат к мариленю, заменяя меня. Я соскальзываю, боль взмывает по ногам. Пошатываясь, отступаю назад.