Чудовище 4 (СИ)

Князь Кабузы держал совет со своими генералами и те приняли решение вновь атаковать Шабону, но в этот раз, даже не приближаясь к роще, сначала уничтожить её, чтобы расчистить путь в город.

— Деревья обстреляют из пушки, — рассуждали генералы, — стволы будут разрушены. В то же время наши воины, приблизившись к деревьям на расстояние, недосягаемое для их ветвей, забросают их бутылками с горючей жидкостью. Проклятая демонская роща сгорит и мы беспрепятственно войдём в город!

В Кабузе готовились к новой войне, стягивая все пушки, какие только были в арсенале, заполняли бутылки горючей смесью, складывая их в ящики и погружая на телеги.

Были набраны новые солдаты взамен тех, что побывали в плену у шабонских деревьев. Те мужчины, с которыми это произошло, уже не годились в воины — они были переполнены страхом и предпочли бы смерть, только бы снова никогда не увидеть шабонских рощ, даже издалека.

В этот раз Бефок даже не соизволил отправить княгине послание о том, что он возобновляет с ней войну. Он готовил новое наступление на неё несколько месяцев и сделал это отлично, позволяя соглядатаям из Шабоны бывать в своих военных лагерях, чтобы те донесли Ялли о том, что её ждёт. Бефок был уверен — княгиня проникнется страхом за это время и падёт духом, возможно, станет настолько покладиста, что согласится подчиниться ему и на неё не придётся идти войной.

Ялли же, узнав о приготовлениях Бефока, спросила сына, возможно ли спасти от огня деревья.

— Ведь огонь — это более сильная стихия, чем дерево, — говорила она, — я боюсь, как бы князь Кабузы не сжёг наши рощи! Может, приказать, чтобы всем городом начали рыть ров с водой вокруг рощ?

Дан лишь улыбнулся:

— Мамочка, почему ты решила, что огонь более сильная стихия, чем дерево?

— Огонь ест дерево, а не наоборот.

— На самом деле все стихии сильны одинаково. Не предпринимай ничего, деревья постоят и за себя, и за нас с тобой!

Но Ялли всё-таки испытывала некоторый трепет ожидания второго нашествия солдат армии Бефока.

За те месяцы, в которые Бефок готовил нападение на Шабону, Ялли успела набрать новую армию, но теперь она состояла, преимущественно, из мужчин. Княгиня больше не надеялась на воительниц, хотя и оставила на службе отряд Гиплы, честно пытавшийся её защитить, не предавший. Осталась при должности сотника и Хайри. Генарал Вири же была отправлена в отставку, с пенсионным содержанием.

Эльга по-прежнему являлась главнокомандующим армией Шабоны, но теперь в подавляющем большинстве состоящей из мужчин. Она не только не могла участвовать в битве с армией Бефока, но и провела время этого события в бессознательном состоянии от невыносимой тошноты. Ялли пыталась скрыть от неё, что эта коротенькая война вообще была и что воительницы предали Шабону, утаить до тех пор, пока Эльга не родит. Но Эльга всё-таки узнала об этом раньше и была весьма огорчена и подавлена тем, что почти все воительницы армии Вири оказались трусливыми предательницами. Разочарование довело её до депрессивного состояния.

— Тебе не стоит отдаваться такому горю, — утешала её Ялли, — ты-то отличаешься от них всех! Я знаю, ты бы никогда не предала меня. Но теперь мы будем знать, что женщины всё-таки не лучшие воины.

— И я в том числе! — горько вздыхала Эльга. — Всё происшедшее только доказывает, какое это ничтожество — женщина! Слабая, трусливая, не годная ни на что!

Ялли качала головой:

— И что за крайности у тебя в рассуждениях сестричка! То женщины — высшие существа, которые должны во всём превосходить мужчин, а то вовсе ничтожества! Женщине не надо ни воевать, ни тяжело трудиться, чтобы доказать, что она — прекрасное дивное создание, она — бриллиант, алмаз, она — россыпь драгоценных камней! Вот скажи мне, нужно ли жемчужине или, скажем, сапфиру или рубину лучшей породы доказывать свою ценность? Нет, их сущность говорит сама за себя. Так и женщины. Нам достаточно быть, чтобы нас любили и восхищались нами. И так оно и будет, но только тогда, когда мы сами осознаем это.

Эльга подняла на неё удивлённые глаза:

— Ого, какие слова ты говоришь? В какой книге ты это вычитала?

— Ни в какой. Сама поняла после происшедшего.

Лицо Эльги исказила гримаса досады.

— Женщина тогда жемчужина, когда она красива, как ты, — с тоской проговорила она. — А на что годится такая, как я? Только прославиться делами, какие делают мужчины. А теперь у меня и этого нет.

— Почему же — нет? Я не отстраняла тебя от должности главнокомандующего. Как только родишь, отдохнёшь немного — и приступишь к своим обязанностям. И хоть я больше не собираюсь навязывать жителям Фаранаки законы воительниц о превосходстве женщин над мужчинами и многомужество, за тобою остаётся право жить так, как тебе пожелается. Ты можешь владеть столькими мужчинами, сколькими пожелаешь, покупать их и продавать, и повелевать ими! — Ялли нежно и ласково улыбнулась сестре.

Эльга не стала улыбаться в ответ и в глазах её появилась ещё большая горечь и на них навернули слёзы.