Чудовищный секрет Авроры 3, или Дочь ректора все объяснит

– Ну не могли же они просто так взять и исчезнуть, сеньорита? – наморщил лоб красивый светловолосый мужчина, объявившийся в Академии нынешним утром.

В умных прозрачно-травянистых глазах легко угадывалась порода гоблина-полукровки. Разве что этот джентльмен был старше и зеленеть не планировал. Но не удивлюсь, если тоже мог завернуть какой-нибудь пассаж про Судьбу, к которой у меня, видит тролль, поднакопилось претензий.

– Мы ведь наложили их здесь? Здесь, – мама топнула ножкой и обошла теплицу. – Я чувствовала их каждый раз, когда проходила мимо. Они отзывались внутри светом и звоном. А теперь – пустота, Елисей!

– Если ты права, Ани, то это… препаршиво, – согласился мужчина, экскурсия для которого оборвалась внезапно у пятой оранжереи. А ведь мы шли смотреть Заповедник и знакомиться с моими шмырлами, Сажелькой и Сафором, который так некстати у нас задержался.

И первые десять минут прогулки были совершенно чудесными. Мама, несмотря на плачевное состояние дел в Академии, улыбалась старому знакомому и счастливо висла на его локте. Так неприкрыто проявляла симпатию, что я даже волноваться начала за благополучие господина Дорохова. Этак папенька сообща с дриадой его прикопают под какой-нибудь Трясучкой.

«Кто там у тебя?» – спрашивал мужчина, ехидно косясь на мамин живот, а та лишь загадочно пожимала плечами. Закатывала глаза. И на меня поглядывала. Намекая, что пол не так уж и важен: проблемы в любом случае обеспечены.

Затем импозантный красавец расспрашивал меня про происшествие с сыном. И я почти честно рассказала все о похищении. О коварной Тамаре, принявшей мой облик. И о том, как мужественно раненый Эйр держался, пытаясь отговорить меня от безумных затей.

Гоблина-полукровку должны были выпустить из Лечебницы уже на днях, и нам с Джил и Софи не терпелось его увидеть. Джил, видит тролль, больше всех, хоть она и старательно это скрывала.

И вот, едва мы дошли до пятой, приятная прогулка, доставлявшая отдохнувшей в Бретан-Глоу маме истинное удовольствие, оборвалась.

– Самое ужасное: я была в отпуске! – виновато призналась она, разглядывая землю под ногами.

– Отпуск далеко не так ужасен, как кажется. Это ты просто с непривычки, – рассмеялся мужчина и крепко приобнял ее за плечо.

– Ужасает не отпуск, а его последствия, – она тяжело вздохнула. – Теперь я даже не знаю, как давно Академия без защиты. Он может быть уже там. Внутри! Расхаживает, как у себя дома.

– Думаешь, Августус снова сунулся бы туда, где уже однажды был изгнан? – с недоверием протянул Дорохов-старший.

– Не знаю. Ничему не удивлюсь. У допотопных психопатов нет логики, Елисей! – взволнованно заявила мама.

Она отошла на пару шагов и уперлась невидящим взглядом в Академию. Словно могла просканировать ее и убедиться, что Блэр внутри.

– Дело в куполе, – из теплицы вышла дриада с магическими щипцами и ведром шевелящихся кореньев. – Я чувствую, как он тянет энергию со всей территории. Так, будто Вяземский пытается уплотнить магический фон вокруг озера. Это нарушает древние защитные чары… и не только их.

– Что еще? – нервно уточнила мама, машинально пряча меня за свою спину.

Я обиженно скривилась: вообще-то, я уже в том возрасте, что сама родителей защищать должна!

– Сегодня утром, когда я пришла, теплица была открыта. Замок не работал.

Марта потерла гладкий высокий лоб тыльной стороной ладони и случайно оставила на нем грязный след. Дорохов усмехнулся, приблизился и с нежностью стер садовую землю с ее лица.

– Превосходно! Я напишу Брендану, чтобы проверил охранные чары в Заповеднике, – мама торопливо закрутила в воздухе теле-маго-грамму. – Не хватало еще нашествия камнехвостов в трапезный зал!

– Думаю, пока ослабели только те заклятья, что были наложены вблизи купола, – размышляла Марта, шикая на расползающиеся коренья. Те так и норовили выбраться из ведра и дать деру в сторону леса.

– «Пока», – нахмурился ее муж. – Ани, нам бы навестить вашего свеженазначенного «опекуна», как думаешь?

– Да уж само собой! Граф, кажется, заигрался, – мама сжала челюсть и резким шагом направилась прямо к куполу, сияющему на питерском солнце.

Дорохов старался не отставать, догоняя княгиню, исполненную мрачной решимости. Я тоже активно перебирала ногами: не могу же я пропустить такое! Дриада осталась у теплиц: кому-то нужно было собрать расползшиеся на радостях коренья.

Купол при нашем приближении вздрогнул. По сияющей поверхности прошла рябь, словно бы информируя тех, кто внутри, о визите незваных гостей. И почти сразу же к нам вышел сам Вяземский. Тролль знает откуда! Ни окон, ни дверей в этом тереме не имелось.

– Анна Николаевна, как отдохнули в Бретан-Глоу? – свеженазначенный «опекун» коротко кивнул маме и поправил на себе смявшийся серый шарф. – Вы быстро вернулись… не повезло с погодой?

– Побоялась надолго оставить Академию в ваших нечистоплотных руках, граф, – сухо ответила она и пнула ножкой снежный сугроб. Белые хлопья взметнулись в воздух и медленно осели на тропу.

А я задумалась о погоде. Нет, не о той, что царит в январе на пляжах Бретан-Глоу, а о лондонской.