Чумщск. Боженька из машины

Меж тем, приезд наших друзей, не замеченный вначале, всего за одни сутки вызвал небывалое доселе оживление среди жителей городка. Нужно сразу сказать, что в Чумщске происшествий, которые могли бы хоть сколько-то расшевелить рутинные размышления и дела горожан, не то чтобы не происходило вовсе, но случались они крайне редко. Последним таким событием была фальшивая смерть одного из лавочников, который хотел было укрыться таким образом от сатисфакции одного уважаемого в городе человека. Да только тот сумел опознать обман, увидав ехидную улыбочку на лице лавочника, лежавшего в гробу. Уважаемый человек, возмущенный мошенничеством, не постыдясь похоронной процессии, схватил шарлатана за волосы и начал тянуть из гроба. Лавочник сначала терпел, потому что на дуэли биться не желал, но все-таки не выдержал и обиженно пропищал: «Прекратите безобразничать». Носильщики со страху обронили гроб, и чуть было взаправду не зашибли лавочника, но обошлось. Конечно, скандал вышел небывалый. Об этом писали все местные газеты, и новость не сходила с уст горожан, кажется, с неделю. Однако бессовестный лавочник вскоре выветрился из мыслей чумщинцев, сменившись обыденными помыслами о хлебе насущном, цене на керосин, неверных женах и другими нужными в хозяйстве предметами.

Началось все с того, что уже небезызвестный нам Филимон, неизвестно отчего затаивший на артистов обиду и снюхавшийся с извозчиком Ободняковых – Трифоном, рассказал в кабаке о неприятных господах, поселившихся в гостинице и обидевших его личность на предмет имени. Так же Филимон не без участия Трифона, распространил новость о том, что артисты эти никакие не артисты, а самые что ни на есть громилы и плуты, приехавшие в город для тёмного дела. Извозчик, неизвестно отчего, слухи эти подтвердил, да еще и прибавил от себя: «Оне насильно меня держут. Ножичком грозились. Вот и вожу их по делам лихим. Нет мочи, перед Богом грешно, а делать нечего, боюсь я погибели». За это мягкосердные чумщские мужики подливали ему бесплатно в кружку и утешали так: «Ты, братец, не менжуйся, тебя не выдадим, и бар твоих отучим людёв обижать». Извозчик стыдился за свой обман – потому очень быстро нарезался и уснул прямо в кабаке под лавкою.

В это же время жена секретаря Никифора, которой он из неосторожности и в обход наставления начальства рассказал о необычной телеграмме, разнесла весть всем своим подругам и даже презираемой ею за склонность к сплетням свояченице. Невесть откуда стало известно, что Ободняковы, теперь называемые в народе никак иначе как «взбрыкнувшие богатеи», приехали в город с целью бурения скважин минеральных источников и обустройства санатория. Ученые и не очень мужи города принялись прикидывать какими это начинание грозило пользами Чумщску и лично им. Выходило, что польза намечалась немаленькая. Приток паломников, которым нужны будут съемные углы и пропитание, постройка новых объектов, рабочие места в самом санатории и на скважинах, облагороженный город. Ну, и, конечно минеральная вода, жителям, по всей видимости, полагалась бесплатно.

Другие говорили, что «взбрыкнувшие» артисты будут строить дирижабль, чтобы наблюдать за небесными телами. Поговаривали что, в Чумщске уникального качества небо, какого нигде нет, и можно через него разглядеть такие планеты, которых даже и в учебниках еще не отмечено. Жители вскидывали глаза вверх и действительно находили качество неба отменным, в душе посмеиваясь над второсортным небом жителей Ючицы. Услыхав, что вскорости будут нанимать рабочих для постройки летательной махины, инженер Бродовский пьющий до этого сорок дней запоем, вышел из него, побрился и купил новый инструмент в долг, в счет будущего заработка.

Люди в Чумщске словно сдурели. Видимо от скуки, одолевавшей их вот уже несколько лет, сделались они очень активны и разговорчивы. Фантазия уездных горожан работала так, что ей бы позавидовал любой писатель или какой другой сумасшедший. Какие только качества не приписывали Ободняковым, какие только прожекты не выдумывали за них. Даже старушки, торговавшие яблоками и редко пускавшиеся в полемику, вдруг объявили, что артисты привезли с собою говорящего не-то змия, не-то ящерку, и что умеет этот зверь петь матерные песни.

Местный юродивый тыкал пальцем в лица прохожим и сквозь смех кричал: «Настало время чудесам, окаянныя!»

Ближе к полудню дошли вести, что артисты устроили оргию в степаненковских банях. И чуть было не подожгли ее. Атмосфера в городе стала такой, что казалось, поднеси спичку – и все взлетит на воздух.

Теперь афиши, которые уже с неделю висели в городе, и не привлекали особого внимания, стали на вес золота. Их срывали и вешали в квартирах как картины или иконы. Все с уважением разглядывали фотографическую карточку Ободняковых и находили новые смыслы в замысловатой гимнастической композиции, которую изображали артисты. Предприимчивый лавочник, тот самый, что хотел увильнуть от дуэли, сделал копии изображений и теперь торговал ими как любовными, поздравительными и даже соболезнующими о потере родственника открытками.