Чужая воля

Развернувшись боком на пассажирском сиденье здоровенного «Кадиллака», Ченс все выискивал в сидящем за рулем хоть какие-то знакомые признаки того своего лучшего друга, которого он знал бо́льшую часть своей жизни. Этот казался более молчаливым, сосредоточенным и неумолимым. Вприщур наблюдал за дорогой, в уголках глаз собрались морщинки. Вроде было неправильно считать автомобиль «одолженным», но Гибби это вроде тоже ничуть не волновало. Он небрежно поворачивал руль, словно это и не была машина его матери, которую они фактически угнали. Когда он кивнул, морщины у него на лице вроде стали еще глубже.

– Когда я в последний раз видел Сару, она не стала со мной разговаривать. На сей раз все будет по-другому. Вот увидишь.

Ченс мало что знал о намерениях Гибби; только лишь что Тира была той убитой девушкой, а Сара – ее соседкой по квартире.

– И что, по-твоему, она тебе расскажет? В смысле, на что ты надеешься в лучшем случае?

– Мне нужна информация про Тиру. Место работы. Другие ее подруги. Другие ее хахали. Все, в чем она могла накосячить. Мне нужно с чего-то начать. Если кто-то и может мне это дать, то только Сара. – Он чуть замедлил ход. – Вот ее улица.

– Вроде богатый райончик…

– А вон и ее дом, третий от перекрестка.

Автомобиль, взвизгнув шинами, резко остановился у тротуара, и Ченс оглядел дорогое на вид строение у самой дороги. Занавески были задернуты. На подъездной дорожке стоял помятый «Мерседес».

– Это машина Тиры. Та самая, которую она разбила у дома Джейсона.

– А у Сары есть машина?

– Я ее не вижу. – Гибби вышел на проезжую часть, и Ченс последовал за ним к противоположному тротуару, после чего тоже поднялся по пяти ступенькам крыльца. – Что-то тут не так…

Передняя дверь стояла приоткрытой.

– Да ладно тебе, чувак… Лучше сначала позвонить.

Но Гибби был уже внутри, так что Ченс последовал за ним в гостиную, усыпанную пустыми винными бутылками и грязными стаканами.

– Здесь тоже что-то не то.

Гибби показал на открытое окно, занавески на котором колыхал легкий ветерок.

– Кондиционер включен. Слышишь? Сара!

Он бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и Ченс решил не отставать. В первой спальне царил полный кавардак – разбросанная повсюду одежда, неубранная постель…

– Это Тиры, я думаю.

Вторая спальня оказалась куда более аккуратной и ухоженной, с бледно-розовыми стенами и с видом на парк через улицу. На кровати явно недавно спали, но она была пуста; рядом с ней на полу – стопка тоненьких женских одежек. Коротенькие махровые шортики. Маечка. Ченс подобрал фотографию в рамке: две девушки в «Мерседесе», верх опущен, одна из них, победно вытянув руку с раздвинутыми пальцами, показывает «пацифик» тому, кто держит фотоаппарат.

– Это она?

– Да, блондинка с «пацификом». Вторая – это Тира.

Одеяло с кровати было кучей откинуто назад к изножью, натяжная простыня сдернута сразу с трех углов. Прикроватный столик опрокинут набок, по полу разлилась вода из откатившегося вбок стакана. Торшер повален и сломан. На дальней стороне кровати Гибби нашел слипшийся ком ткани, засунутый под вторую подушку. Подобрал его.

– Мокрый. И чем-то воняет.

Гибби бросил тряпичный ком на пол, вытер пальцы о джинсы.

– Ну и гадость – что-то типа как химическое… По-моему, пора вызывать копов.

– В смысле, твоего отца?

– Только не моего отца! Только не на сей раз.

* * *

Барклоу понадобилось двадцать минут, чтобы добраться туда, и вошел он в дом, рыская настороженным взглядом по сторонам.

– С чего это ты так шифровался по телефону?

– Я подумал, что нам лучше поговорить лично.

– Сначала скажи, почему ты здесь.

Его взгляд постоянно перебегал с лица Ченса на мое, и я ответил, пожав плечами:

– Я хотел поговорить с Сарой.

– В смысле, почему ты в ее квартире?

– Дверь была открыта.

– Так что ты просто так вот взял и вошел?

– Типа да.

– Хорошо. Давай выкладывай все от и до.

Выкладывать было особо нечего, но я перечислил ему все, что успел заметить. Рассказал и про разоренную постель, и про сломанный торшер, и про тот комок липкой, приторно пахнущей тряпки.

Барклоу выгнул бровь.

– Запах приторный, но обжигающий?

– Да, аж до горла достало.

– Что еще?

– Еще заднее окно открыто, хотя кондиционер включен на всю катушку.

– К чему ты прикасался?

– К двери. К перилам. К покрывалу на кровати.

– И всё?

– Еще к стеклу на прикроватном столике. Я поставил его обратно на ножки.

Детектив ткнул пальцем в Ченса.

– Ну, а ты?

– Я вообще ничего не трогал.

– Где тут комната Сары?

– Наверху, слева.

Барклоу бросил взгляд на лестницу, а потом несколько долгих секунд изучал гостиную, разглядывая пустые бутылки и грязные стаканы.

– Почему ты не позвонил отцу?

– Мы с ним вообще-то не разговариваем.

Барклоу издал горлом какой-то непонятный звук, причем его по-прежнему мечущиеся по сторонам глаза останавливались на всем, кроме меня.

– Стойте здесь. Ни к чему не прикасайтесь.

Он изучил замки на двери и окне, потом поднялся по лестнице наверх. Вернулся через две минуты, строгий, сосредоточенный – просто-таки воплощение копа.

– Пошли со мной!

Мы двинулись за ним ко входной двери.

– Кто-нибудь видел, как вы заходите в дом?