Чужак в чужой стране (Stranger in a Strange Land)

– Об этом не может быть и речи!

– Значит, переговоры не состоятся, – покачал головой Харшоу. – Мне не позволено обходится без него или кем-либо его заменять. Простите, что побеспокоил Вас и отнял столько времени.

Он протянул руку, делая вид, что хочет выключить аппарат.

– Погодите!

– Да, сэр?

– Я не закончил разговор.

– О, покорнейше прошу прощения, господин Генеральный Секретарь!

– Ничего страшного, доктор. Вы читаете то, что пишет Кэкстон в своем разделе?

– Нет.

– Вот именно. Мне бы тоже не хотелось это читать. Я не могу позволить, чтобы на переговорах присутствовал журналист, да еще такого толка! Это крайне непорядочный человек. Он получает деньги за то, что копается в чужом грязном белье.

– Господин Секретарь, наша сторона не возражает против присутствия прессы, и даже наоборот – настаивает на этом.

– Это смешно!

– Возможно. Но я обслуживаю клиента согласно его требованиям и моим собственным критериям качества. Если результат наших переговоров окажется губительным для Человека с Марса и его планеты, я обязан оповестить об этом каждого жителя нашей планеты. Точно так же я обязан сообщить согражданам и о своем успехе. Я не хочу вести переговоры с погонами.

– Ах, оставьте! Погоны – не самый большой позор. Просто я хотел, чтобы все было тихо-мирно, без выкручивания рук.

– В таком случае пусть присутствуют репортеры. Тем более что мы в ближайшие дни выступим по стереовидению и объявим о своем желании вести открытые переговоры.

– Что? Вы не должны сейчас выступать по стереовидению, да и в других средствах массовой информации! Это противоречит только что достигнутой договоренности.

– Не вижу никакого противоречия. Вы хотите сказать, что любой гражданин, прежде чем выступать по каналам массовой информации, должен спросить Вашего разрешения?

– Нет, конечно, но…

– Боюсь, что уже поздно. Я почти договорился с продюсерами. Остановить меня может только машина с солдатами. Вы можете предварить мое выступление сообщением о том, что Человек с Марса вернулся из Эквадора и отдыхает в Поконосе. Чтобы никто не подумал, будто правительство можно застать врасплох. Вы понимаете?

– Разумеется. – Генеральный Секретарь некоторое время молчал, разглядывая невозмутимого Харшоу. – Подождите, пожалуйста. – И исчез с экрана.

Харшоу поманил к себе Ларри. Закрыв рукой микрофон, он прошептал:

– От нашего сигнализатора толку не добьешься. Я не знаю, когда Дуглас прикажет передать сообщение, да и будет ли оно передано вообще. Может, он пошлет новых легавых. Ты потихоньку выйди, позвони Тому Маккензи и скажи, пусть включает свою технику, иначе пропустит величайшую сенсацию со времен падения Трои. Будь осторожен: в саду могут сидеть легавые.

– Как звонить Маккензи?

– Спроси у Мириам.

На экране вновь появился Дуглас:

– Доктор Харшоу, я принимаю ваше предложение. Сообщение будет в основном звучать так, как вы его сформулировали, но с небольшими дополнениями. – Дуглас улыбнулся, это он умел. – Я добавил, что Человек с Марса открыто обсудит с представителями правительства некоторые вопросы межпланетных отношений после того, как отдохнет от путешествия.

Улыбка Секретаря стала холодной – он больше не был похож на доброго дядю Джо Дугласа.

Харшоу восхитился: как ловко старый мошенник превратил свое поражение в победу!

– Отлично, господин Секретарь. Именно об этом мы и собирались объявить.

– Спасибо. Теперь о вашем Кэкстоне. Переговоры будут открытыми, но его там быть не должно. Пусть смотрит их по стереовидению. Ему этого хватит, чтобы сочинять сплетни. В зал переговоров Кэкстон допущен не будет.

– Тогда не будет и переговоров. Несмотря на все заявления.

– Вы меня, кажется, не поняли, господин адвокат. Присутствие этого человека оскорбляет меня. У меня есть личные привилегии.

– Вы правы, сэр, они у Вас есть.

– Значит, не будем больше об этом говорить.

– Сэр, Вы тоже не поняли меня. Личные привилегии есть и у Смита.

– Что?

– Вы вольны сами подбирать членов своей делегации. Зовите хоть самого Вельзевула – мы не имеем права возражать. Смит имеет такое же право подбирать членов своей делегации. Если на переговорах не будет Кэкстона, не будет и нас. Мы будем говорить с кем-нибудь другим, кто станет возражать против Вашего присутствия, даже если Вы представитесь переводчиком с хинди.

Харшоу верно рассчитал, что Дуглас уже не в том возрасте, чтобы вспылить. Генеральный Секретарь долго не отвечал. Наконец он заговорил, обращаясь к Человеку с Марса (Майк стоял тихо и неподвижно, как Беспристрастный Свидетель):

– Смит, почему вы настаиваете на этом смехотворном условии?

Харшоу поспешно вмешался.

– Не отвечай, Майк, – и, обернувшись, к Дугласу: – Тс-с-с, господин Секретарь! Нельзя! По закону Вы не имеет права спрашивать моего клиента, почему он дал мне то или иное распоряжение. Тем более, что мой клиент только недавно научился изъясняться по-английски, а Вы не можете обратиться к нему на его родном языке. Если вы выучите марсианский, я позволю вам задать Смиту этот вопрос на его языке. Но не сегодня.

Дуглас нахмурился: