Читаем Чужими голосами. Память о крестьянских восстаниях эпохи Гражданской войны полностью

Я считаю, что это все-таки был урок. <…> Урок потомкам, потому что бытует такое мнение, что все-таки история циклична, что-то повторяется, что-то возвращается и, если мы не будем знать истории, может быть, когда-нибудь снова мы наступим на эти же грабли. Хотя вот, может быть, это мое сугубо личное мнение, может быть, оно неправильное, тут я не могу утверждать, но все-таки, вот я уже говорила об этом, мне кажется, что вот этими вот вещами все-таки убили хозяина, крестьянина в человеке. Несмотря на то что мы сегодня XXI век и вроде как технологии должны у нас быть впереди планеты всей, но без земли, мне кажется, нам все равно никуда не деться, не выжить. А крестьянина убили, на самом деле, погубили в 21‐м году, погубили в годы раскулачивания[472].

7. Бедный словарь для описания отношения к крестьянскому восстанию как братоубийственной войне, жертвы которой оказались напрасны.

Драка. Я так считаю, что просто деревенская драка, стенка на стенку шли, кто кого побьет, вот и все. А больше как, а за что? Эти бедные раскулачивали, чтоб было поесть, чтоб было что надеть, потому что пробездельничали сами, ничего не делали, да? А богатые свое добро отстаивали, вот и война шла поэтому. А больше — как объяснить?[473]

Ну, как старые-то говорили, как оно все — началась смута, они все время так говорили[474].

Таким образом, обращаясь снова к нашему образу самолета-амфибии, заметим, что нашему вопроснику негде было «приземлиться». Слишком зыбкой и непрочной оказалась полоса для приземления. И поэтому возникла необходимость в создании гибридной методики, которая прошла апробацию в полевых условиях.

ОПИСАНИЕ ГИБРИДНОЙ МЕТОДИКИ

Коллективная и индивидуальная память о событиях крестьянских восстаний 100-летней давности имеет важную особенность, осложняющую применение биографических интервью и устной истории, — преобладание в воспоминаниях потомков «белых пятен», состоящих из семейных тайн, сознательного и неосознанного забвения событий, которые невозможно однозначно оценить, понять или принять. Язык описания гражданского бунта и братоубийства отличается от языка борьбы с внешним врагом в сторону скупого и осторожного подбора слов. Надо иметь в виду, что феномен забвения событий, имеющих травматический характер, или таких, которые следует забыть, связан с защитными механизмами коллективного и индивидуального психического и морального здоровья. Психологические механизмы памяти могут либо полностью блокировать передачу воспоминаний между поколениями, либо вытеснить из памяти травматические эпизоды, оставляя только «социально одобряемые»[475].

Ответы правнучки одного из лидеров повстанцев показывают, в какой момент может происходить вытеснение и забывание.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

10 гениев политики
10 гениев политики

Профессия политика, как и сама политика, существует с незапамятных времен и исчезнет только вместе с человечеством. Потому люди, избравшие ее делом своей жизни и влиявшие на ход истории, неизменно вызывают интерес. Они исповедовали в своей деятельности разные принципы: «отец лжи» и «ходячая коллекция всех пороков» Шарль Талейран и «пример достойной жизни» Бенджамин Франклин; виртуоз политической игры кардинал Ришелье и «величайший англичанин своего времени» Уинстон Черчилль, безжалостный диктатор Мао Цзэдун и духовный пастырь 850 млн католиков папа Иоанн Павел II… Все они были неординарными личностями, вершителями судеб стран и народов, гениями политики, изменившими мир. Читателю этой книги будет интересно узнать не только о том, как эти люди оказались на вершине политического Олимпа, как достигали, казалось бы, недостижимых целей, но и какими они были в детстве, их привычки и особенности характера, ибо, как говорил политический мыслитель Н. Макиавелли: «Человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духом».

Дмитрий Викторович Кукленко , Дмитрий Кукленко

Политика / Образование и наука
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука