Чужое зверье

Мучительный час он ожидал Ольгу, а когда она появилась в темной низенькой баньке, кинулся навстречу:

– Получилось все, он поверил.

Но женщина покачала головой, приложила палец к губам – тихо. Прислушалась к звукам снаружи, осмотрела в оконце пустой огород. И только потом шепотом заговорила:

– Молодец, смог втереться к нему в доверие.

– Да это все благодаря вашим документам, вернее, документам вашего сына, – Алексей осекся, подумав, что Ольге неприятно это упоминание.

Но в ее лице ничего не дрогнула, до того она привыкла скрывать свои чувства за долгие годы войны. Женщина только ласково подтолкнула его к теплой печке:

– Садись, поедим.

Она выложила на печь щедрое угощение: горячую кашу, большой кусок хлеба, нарезанное тонкими ломтиками сало и горячий чай с большими кусочками рафинада, завернутыми в тонкую бумагу.

Алексей сначала смущенно, а потом все с большим аппетитом принялся за еду. Больше двух суток он ничего не ел, поэтому сейчас этот ужин казался ему невероятно вкусным. Он вдруг в смущении остановился, заметив, что ест один, а Ольга даже не притронулась к еде.

Передвинул все угощения к ней:

– Вы тоже ешьте, я сытый уже, спасибо.

У нее на лице вдруг мелькнула улыбка, отчего суровую Ольгу будто внутренней зарей осветило:

– Ешь, Алеша. Мне в радость посмотреть, как ты ешь, а я уже пообедала. С офицерского пайка харчи им варю, так что не голодаю.

Она подвинула ему кружку с чаем, а сама принялась сооружать из вороха одежды постель на полке. Иногда поглядывая, как двигаются под рубашкой плечи парня, выступает худая спина, а уши шевелятся в такт жеванию. Ну не рассказывать же парню, что от этого ужина в теплой бане на нее нахлынули воспоминания о собственной семье. Как вот так же стучали они ложками за столом во время ужина, а она сидела рядом и радовалась их аппетиту. Так приятно было почувствовать снова это тепло и уют, будто не было страшного военного лихолетья и вся ее семья дома. Потом села рядом с парнем.

Алексей сонно, по-детски потер глаза:

– Опять спать хочу, что за дела. Днем спал, сейчас вот опять хочется.

И снова Ольга улыбнулась, вспомнив, как беззащитно сопело ее спящее семейство, а она кралась на заре к выходу, чтобы засветло начать работать на огороде. Кивнула на мягкую постель:

– Укладывайся. Тебе надо сил набираться, по себе знаю. Врать в глаза тяжело, притворяться, голову склонять перед фашистами. Силы от этого теряются, потому что человек не для вранья предназначен. Жить по-настоящему, открыто – так легко. Но что поделать, коли фашисты на нашу землю пришли. Приходится хитрить. Ложись. Тебе что этот в штабе седой сказал?

– Завтра диверсионную группу поведу в Железногорск и потом там останусь. Вышло все даже лучше, чем я думал. – Алексей только коснулся головой колючего одеяла, которое Ольга приспособила ему вместо подушки, как тут же заснул. Сквозь сон слышал, как Куркина предупредила его:

– Ты за седым этим смотри, осторожно с ним. Он с виду только дедулька, а на допросах зверь страшный. Эсэсовец, не человек он, палач и душегуб.

Глава 7

Ольга до самого утра сидела рядом с крепко спящим парнем, будто медведица, которая охраняет свое дитя. Лишь изредка проводила по мягким прядям спящего контрразведчика ладошкой и улыбалась – умаялся, мальчишка.

С рассветом женщина снова проводила Савельева обратно до комендатуры, где уже в кабинете штандартенфюрера Рихтера переминались с ноги на ногу несколько человек.

Эсэсовец уже с утра был раздражен: он не выспался и хотел бы еще поваляться в своей кровати, а не тащиться вместо этого на службу. Но без него этот мямля гауптман Берн ничего бы не смог сделать, месяц как выполняет задачу – переправить в Железногорск взрывчатку для диверсии. А сейчас в кабинете уже собрался готовый отряд, для которого так удачно подвернулся надежный проводник. Пора действовать!

Поэтому Рихтер кисло протянул:

– Вот, гауптман, это проводник, который отведет диверсионную группу к Железногорску и выполнит наконец поручение, с которым вы тянете уже столько времени.

Напряженный взгляд Берна мазнул по парню в большой дохе и меховой шапке. Однако задавать вопросы гауптман не решился, зная, какой крик снова поднимет Рихтер. Остается только надеяться, что штандартенфюрер знает, что делает, доверяя важное дело случайному, необученному в спецлагере человеку. Ведь все агенты прошли подготовку, Берн лично провел с ними не одну беседу, чтобы убедиться в их преданности Гитлеру и великой Германии.

Рихтер скривился, почуяв нерешительность подчиненного:

– Да что вы застыли, гауптман Берн! Дайте им инструкции, куда идти, кто их там ждет. Какая боевая задача, вы хоть что-то можете сказать?!

От крика командира Берн дернулся и зачастил, будто диктовал донесение: