Cлун, или Разные слунские истории

И Охотник вскинул ружье. Лунатики, услышав такое известие, перестали смеяться и теснее обступили Охотника.

— Охотник-на-Лунатиков! Ну, ну! — сказали одни лунатики, покачивая головами.

— Поохоться, дорогуша! — ехидно говорили другие.

— Таких хвастунишек свет еще не видывал, — говорили третьи. Четвертые, пятые, шестые, седьмые и так далее до бесконечности лунатики тоже что-то говорили, размахивая руками, но из-за поднявшегося шума решительно невозможно было расслышать, что именно они говорят.

Наконец один лунатик, толстый и, по виду, чрезвычайно коварный, поднял руку, и под сводами пещеры установилась тишина.

— Как мы накажем этого хвастунишку? — спросил он.

— Запустим его на Луну! — крикнул один из лунатиков и с энтузиазмом пошевелил ушами, огромными, как лопухи.

«А еще говорят, что лопух — это я!» — подумал Охотник-на-Слонов-и-на-Лунатиков. Лунатики зашумели одобрительно.

— Тихо, чудики! — воскликнул Коварный Лунатик. — Как мы запустили его на Луну, если он уже на Луне? Да и мы тоже.

— Да, я забыл, — сник Лопоухий Лунатик.

— Да и не такое уж это большое наказание, — сказал Коварный Лунатик. — Эка невидаль, запустить на Луну!

— И то верно, — подтвердили лунатики.

— Другое дело, если мы его здесь, на Луне, и оставим, — сказал Коварный, и Охотник вздрогнул.

— Но вы не можете этого сделать без достаточных оснований! — запротестовал он. — Это противоречит…

Тут Охотник задумался.

— Чему, чему это противоречит? — вскричали лунатики.

— Межпланетному праву! — придумал Охотник и победоносно оглядел лунатиков. Те слегка приуныли.

— Гм-гм, — пробормотал Коварный Лунатик. — Межпланетное право? Межпланетное лево? Ничего не понимаю!

Глава 11, в которой Марсианский Комар блуждает по Лунному Лабиринту.

В это время Марсианский Комар, желая прийти на помощь попавшему в западню Охотнику, мчался по Лунному Лабиринту. А это, доложу я вам, очень непростое занятие! К тому же Коварный Лунатик оказался еще коварнее, чем мы предполагали. Как только он пробормотал: «Гм-гм! Межпланетное право? Межпланетное лево? Ничего не понимаю!» — так вот, как только он это произнес, Марсианский Комар, воспринявший его неправильную мысль телепатически, перестал понимать, где право, а где лево. «Полечу направо!» — решил Комар и тут же почувствовал, что летит налево. «Ну ладно, полечу налево!» — и полетел направо. «Эх, так недолго и заблудиться!» — подумал Комар и остановился. Из темного коридора донесся ехидный мысленный смешок: это злорадствовал Коварный Лунатик. «Ах, так?» — рассердился Марсианский Комар.

Вероятно, не все из вас знают, что, когда Марсианские Комары сердятся, они начинают светиться как электрические лампочки. А наш Комар так рассердился проделкам Коварного Лунатика, что засветился ярче тысячеваттного прожектора. Естественно, он осветил при этом участок Лунного Лабиринта, в котором находился.

— Кажется, я уже заблудился! — воскликнул Комар, увидев перед собой несколько ходов, над каждым из которых было написано:

«ХОДА НЕТ!»

— Не верю! — сказал Комар, но надписи не исчезли. «Надо сосчитать, сколько здесь ходов, которых нет», — решил Комар и стал считать: «Один „хода нет“, два „хода нет“, три „хода нет“, четыре „хода нет“, пять „хода нет“, шесть „хода нет“!!» И как только он произносил название очередной цифры, как надпись над сосчитанным входом исчезала, а вместо нее появлялся какой-то странный знак. И лишь над шестым ходом надпись не исчезла.

В электрическом свете своей ярости Марсианской Комар увидел, что вместе с надписями исчезли и сами ходы. Остался лишь один, над которым было по-прежнему написано «ХОДА НЕТ»!

«Тут какая-то загадка! — подумал Комар. — Но мне некогда ее разгадывать, надо выручать Охотника. Иначе эти вредные лунатики совсем заморочат ему голову. Итак, тут написано, что ХОДА НЕТ, но ХОД ЕСТЬ. Попробуем в него войти».

С этой мыслью Комар подошел к ходу, над которым надпись свидетельствовала, что его здесь нет, и заглянул туда. И тут же его ослепил мощный прожектор.

— Эге! — воскликнул Марсианский Комар и от изумления перестал светиться как тысячеваттный прожектор, а стал испускать всего лишь мягкий желтоватый свет, какой бывает у керосиновых ламп. И в этом свете он увидел… точно такого же Марсианского Комара!

— Привет! — хором сказали Комары, кланяясь друг другу. — Не поможешь ли, дружище, найти верный путь в этом лабиринте?

Наш Комар подождал немного, но ответа не последовало. Он открыл рот, и…

— Привет! — снова хором сказали Комары. — Я сам заблудился!

Снова молчание.

— А! — догадались Комары и хлопнули себя по лбу, то есть, по лбам. — Это просто отражение!

— Сам ты просто отражение! — внезапно сказал Отраженный Марсианский Комар.

— Это я-то? — возмутился Просто Марсианский Комар. — Я никакое не отражение, я просто Марсианский Комар! А вот ты кто такой, это надо разобраться.

— А чего тут разбираться, — сказал Отраженный Комар. — Я твое отражение, но не «просто отражение», как ты решил по простоте душевной, а заколдованное отражение. Вот!