converted file c4f5bee8

Она вспомнила их первую встречу.

— Отведи меня к Старшим.

Ураган несколько секунд молчал. «Будет отговаривать», — подумала Лия. И не ошиблась.

— Зачем? — Задал Меранфоль вполне логичный, с его точки зрения, вопрос.

— Хочу на них посмотреть.

— Зачем? — Повторил он.

—   Ну   что   ты   пристал:   зачем,   зачем?   —   Тоном   капризной  девочки   произнесла   она.   —

Любопытно. Ясно? ЛЮ-БО-ПЫТ-НО. Есть еще вопросы?

— Нет.

— Тогда пошли.

Ураган снова вздохнул.

Тьма,   из   которой   он   состоял,   плавно   потекла   сквозь   миры   —   а   Лия,   периодически

вырываясь вперед, полетела рядом. Морские волны и острова, песчаные пляжи и лесные озера,

скалистые утесы и рыбацкие поселения не единожды мелькнули под их стопами, пока они, обгоняя

Солнце,   мчались   на   запад.   Иногда   они   проносились   над   кораблями,   и   тьма   наргантинлэ   на

несколько секунд касалась душ мореплавателей, а сами корабли зависали в беспредельной пустоте,

но живой шторм двигался дальше, сегодня ему не были интересны эти люди, и море и солнце

возвращались на свои места, а люди на палубах падали на колени и благодарили своих богов за то,

что те уберегли их от голодного чудовища, рыщущего по океану в поисках поживы... А эти двое,

Лия и Меранфоль, не замечая людей, неслись дальше, вперед и вниз, приближаясь к закату, сквозь

землю, сквозь мир, где не было моря — был лишь великий воздушный океан, по которому плавали

летающие корабли альвов, сквозь мир, где стеклянный песок скрывал развалины древних городов,

47

разрушенных в великой войне, о которой ныне никто не помнит и не знает из-за чего она началась

и кто принимал в ней участие, сквозь верхние слои Преисподней, где железные птицы кружили по

небу,   где   непомерно   разросшиеся   города   были   окружены   смогом,   а   демоны   принимали   вид

механизмов, сквозь области вулканов и дыма, где солнце исчезало в копоти и пепле, а над жерлами

огнедышащих   гор   парили   люди-ящеры,   сквозь   темное   море,   населенное   чудовищами,   сквозь

мутный, мерзкий, ледяной туман, в котором застывало все живое, и Лия едва не застыла тоже, едва

не   лишилась   памяти,   разума   и   внутреннего   света   в   этом   краю   сизых   сумерек,   сквозь   глыбы

первозданной материи, кружащейся в пустоте... Они догнали закат. А потом Лие показалось, что

они шагнули за пределы, в которых пролегает дорога небесных светил, и оказались в месте, где не

было вещей и предметов, не было ни земли, ни неба, а было лишь нечто, простирающееся от одной

бесконечности до другой, и это нечто было живым, оно было подобно Меранфолю в тот миг, когда

тот неподвижно стоял над морем, но, вместе с тем, оно было в тысячи, в миллионы раз больше. И

тогда   Лия   вдруг  ощутила   себя   слишком   маленькой,   слишком   слабой  и  незначительной,   чтобы

сметь приблизиться к этому существу еще хоть на шаг.

— Это — Старший? — Шепотом спросила она тогда.

И Меранфоль, который рядом с этим существом казался крохотным облачком, убегающим

от грозовой тучи, так же тихо ответил:

— Да. Это — Старший.

Она остановилась и подумала о том, что если все-таки заставит себя подойти ближе, то,

наверное, тотчас же умрет. Она просто не сможет пересилить притяжения Старшего и выбраться

обратно. Жгуты прозрачного или темного воздуха — такие же, как у Меранфоля, только во много

раз толще и длиннее — обхватят ее, и уже никогда не отпустят на землю, а потом равнодушно

раздавят ее свет и заструятся дальше... Заметит ли Старший, что мимоходом уничтожил что-то

живое в своем странном мире, где ничто живое существовать не способно? Лия весьма в этом

сомневалась.   Она   не   знала,   чем   сейчас   занят   Старший:   может   —   спит,   а   может   —   просто

размышляет о чем-то, но не удивлялась тому, что их до сих пор не заметили. Скорее, она этому

тихо радовалась. Привлекать к себе внимание этого огромного жуткого существа она совершенно

не хотела.

Она (все так же тихо, как и в первый раз) сказала:

— Он такой огромный...

— Ага. Теперь ты удовлетворена? Я прощен?

— Да. Спасибо.

— Спасибо за что? — Удивился Меранфоль.

Лия не ответила. Она продолжала разглядывать Старшего. Спящее чудовище манило ее как

манит к себе звездное небо или бездна под ногами, как манит в свою тьму моряков живая буря,

гуляющая по океану... Лие приходилось прикладывать все силы, чтобы не смотреть на Старшего

прямо и не поддаваться его притяжению.

— Пойдем обратно, — тихонько попросила она. — Пойдем, пока мы его не разбудили.

— Он не спит. Он думает.

— О чем?

— Ты можешь вообразить себе что-либо более великое и значительное, чем начало и конец

Вселенной?  Я  —  не   могу.   А Старший  может,  и потому его  мысли мне  непонятны.   Они меня

пугают.

— И давно он тут... думает?

Ответ Меранфоля был странным.

— С тех пор, как наргантинлэ стали частью стихий этого мира.

— А... раньше?

— А раньше мы были сами по себе, а вы — сами по себе. Вы — это не только люди, но и

демоны, ангелы... даже боги... все стихии и все силы. Мы жили рядом, но... — Он сделал паузу,

потому что не смог сразу подобрать правильных слов. — Но не зависели друг от друга. Не были