Cure Te Ipsum (СИ)

— Может, пусть ЭБЦ ими занимается? — робко сказала Эля, — у нас же тут боевые раны…

— Какими боевыми ранами ты занимаешься, все мы знаем, Эля. А я считаю, надо валить. И что такое ЭБЦ?

— Эсгаротское Братство, — пояснил Саня, вздыхая, — нет, девчонки. Пока нам никак не сорваться. Если не мы, то кто? — пафосно возвысил голос он.

— Тут и без нас толпа. Даже если гномы в Гору уйдут, в чем я сомневаюсь. Эльфы на что?

— А эльфы здесь только потому, что остается их король.

— Хорошо, тогда почему не уезжает он?

— Ждет от Торина своей доли в золоте.

— Очаровательно: нам грозит из военно-полевого госпиталя превратиться в Красный Крест и Орден Милосердия, потому что их величества никак не попилят бюджет, — Лара схватилась за голову. — Саня! Да сколько ж можно-то! Давай уже как-нибудь вытаскивай нас отсюда!

— Да что я тебе, Гэндальф?

Следующие полчаса ребята потратили на выяснение степени могущества Гэндальфа в масштабах вселенной. Предположения высказывали самые разные. Гномы, сначала молча слушавшие, подключились к беседе.

— Еще Элронд есть, — сердобольно посоветовал Нори, — он, хоть и остроухий, но небесполезный.

— Ты бы еще в Валинор им посоветовал смотаться, — хмыкнул Бофур на слова друга.

Еще минут двадцать пытались выяснить степень удаленности Валинора и возможности туда «смотаться». Лариса наотрез отказывалась безропотно ждать визита Элронда и требовала хоть что-то предпринять.

— Ты пойми, до следующей помывки я просто не доживу! И помывку не переживу тоже.

Спор их был разрешен самой судьбой. Раздались громкие звуки приближавшейся толпы, снаружи шатра началась необычная суета. Медики замерли, прислушиваясь.

— Дейл, — догадался Саня, — беженцы.

На улице происходило нечто, напомнившее первые минуты после битвы. Метались между палатками госпиталя врачи и выздоравливающие. Сновали туда-сюда люди с котлами, котелками и мешками, носилками и ведрами. Поодаль отважные гномьи целители оцепили походную кухню, воинственно выставив топоры и копья. А по дороге на Дейл, огибавшей военную стоянку, змеилась вереница беженцев и телег с добром. Телеги были в меньшинстве. Конца и края тем, кто покидал Дейл, видно не было. Не оставалось сомнений, что первые уже были возле госпиталя, когда последние еще только собирали сумки в городе.

Картина внушала немалое отчаяние. Но и Саня, и Лара, и Эля разинули рты вовсе не потому, что удивились количеству переселенцев, неумолимо, как цунами, надвигавшихся на госпиталь.

— Не могу поверить, — выдохнул Саня.

Запряженный четверкой лошадей, в лагерь гордо въезжал знакомый уазик Максимыча.

Комментарий к О пользе личной гигиены

Мири чхаёри - Девочка моя (цыг.)

Мэллон - Друг (синд.)

Ромни - Цыганка (цыг.)

Мэ сом кя мэлалы тай гэралы. Тай набут джувалы - Я очень грязна и чешусь. И немного вшивая (цыг.)

Со ту якха пуравэся? Джа манди! - Что таращишься? Иди ко мне! (цыг.)

Яв састо-васто, вэшитко молпино! - Будь здоров, лесной пьяница (пьяница-леший)! (цыг.)

========== Забастовка ==========

Когда Максимыч открыл дверцу и спрыгнул на землю, к нему ринулись три тени. Он не успел и шагу сделать, как они налетели на него с радостными воплями, захватили и закружили. И только тогда он узнал свою бригаду — Саня основательно зарос бородой, Эля была одета в что-то совершенно несусветное под стать свадебному платью, а Лару под слоями мешковатых одежек с чужого плеча вообще сложно было разглядеть.

— Максимыч, старый хрен, я люблю тебя! — кричал Саня.

— Мы спасены! Мы спасены! — почему-то подпрыгивала Эля.

— Наша тачка! Мои тампаксы! — и только Лара вела себя как и положено Ларе.

Максимыч переобнимал всех, пожал руку Сане, расцеловал Элю и привычно потискал льнущую к нему Лару.

— Ах вы сукины дети, тудыть вас и растудыть, — ласково побранился он, оглядывая ребят, — я уж думал, пропали с концами.

— Мы про тебя то же думали, — Саня еще раз с чувством потряс руку водителю, — не представляешь, что тут было.

— Да как не представлять, я-то с верхотуры смотрел, — и Максимыч кивнул в сторону видневшегося вдали Дейла, — еще смотрю, главное, и думаю: каково было бы там, внизу? Что, освоились, дохтора?

— Да и ты, как поглядим, — Лара никак не могла оторвать взгляд от родного уазика, — ты откуда лошадей добыл? Они ж дорогие, точно знаю.

Максимыч покачал головой.

— Одолжил. Так, давайте я припаркуюсь по-людски сначала. Где тут наша подстанция нынче обретается?

Игнорируя потрясенные взгляды остальных врачей, бригадные медики, хохоча и спеша поделиться всеми подряд новостями с обретенным четвертым членом своей компании, отвели его к складу. Уазик пришлось оставить метрах в пятнадцати — ближе не могли пройти ни лошади, ни сам автомобиль.

На долгие разговоры времени не было. Как и на короткие.

— Мы б тебя, Максимыч, уважили, — извиняющимся тоном сказал Саня, дуя в рукава и пытаясь согреться, — но у нас тут…

— Сам вижу, не маленький, — привычно заворчал водитель, — скажи, где разгрузиться, да и иди работать. Вечером посидим, побалакаем. Ларка! Погоди ты со своим добром! Никуда не денется!