Да

– Знаете, я тоже так считаю. Я думаю, если человек не понимает условности романа, то что он вообще может понять? Семья, родина, любовь, жизнь – тоже условности, если задуматься. Их он тоже не понимает, что ли?

Настя смотрела на Волгушева распахнутыми глазами и как будто даже не дышала. В Subway кроме них не было ни души.

– А уж если не можешь сочувствовать вымышленным людям, то откуда мне знать, что ты можешь сочувствовать реальным? Вы согласны со мной. Можете укусить мое печенье.

– Полностью! Спасибо.

Они потягивали кофе из пластиковых стаканов.

– А вы точно продавец?

Волгушев рассмеялся.

– Да. Клянусь. Я могу и с книгой помочь, если хотите.

Настя сказала «хорошо» и стала вылезать из-за стола.

– Куда вы?

– В магазин.

– Зачем. Я и тут вам помогу. Расскажите, что искали.

Настя ничего конкретного не искала.

– Попробуйте тогда «Ангела смерти» Ирины Одоевцевой. Это короткий роман, очень напряженный.

– А у вас он есть?

– В магазине? Нет, конечно. Не знаю, переиздают ли его вообще.

Настя посмотрела на него с недоумением.

– Давайте сюда телефон.

Он сначала установил ей приложение для чтения книг, а потом и скачал книгу.

– Ну вот и все. Если расскажете, как вам понравилось, буду благодарен. Спасибо за компанию, пойду обратно на работу.

Он был очень доволен своим хладнокровием, но так же смертельно страдал от сомнений, не создал ли у нее впечатление, будто ему было неинтересно с ней говорить. Через день Настя явилась в магазин и пошла уже сразу к нему.

– Привет, – полушепотом обратилась она.

Оказалось, она хочет все-таки купить какую-нибудь книгу, а иначе будет чувствовать себя плохо.

– Вы богачка?

– Я совестливая. Вы бы только знали!

Они, все так же зачем-то перешептываясь и вполоборота к стойке, за которой Алиночка сидела в телефоне, сошлись на том, что Волгушев подскажет ей, что прочитать, и продаст книгу того же автора из тех, что есть в магазине.

– Ну «Даму с собачкой» вы читали?

Настя вопросительно посмотрела на него.

– Это в школьной программе было, вы не могли не читать.

Она сделала жалобное лицо.

– Ну почитайте. Жизнь с нелюбимым мужчиной. Бездна интимности, которая возникает между даже посторонними людьми после секса. Как с этой интимностью жить. Вечные, так сказать, темы.

– И это в школе проходят?!

– А где это проходить. Возраст сексуального дебюта у нас, извините, какой в стране?

Пожала плечами, отвела глаза.

– Ну, я тоже не знаю. Невысокий, мне кажется. Как раз в десятом классе и вовремя задуматься об эмоциональном весе сексуальных связей.

Настя сглотнула.

– Ага. Ну я почитаю, спасибо за совет.

Чтобы загладить неловкость, она отвлеклась на полку с книгами и стала водить пальцам по корешкам. Он заметил, что у нее синей ручкой нарисовано на ладошке сердечко. Она чихнула на книги несколько раз, и в последний раз он уже не желал ей здоровья, а только улыбался, как будто у них есть только им понятная общая шутка.

Следующий день был выходной, но Волгушев без объяснения причин предложил Алиночке подменить ее. Настя, однако, не пришла. Вечером он просмотрел все женские профили подписчиков магазина во всех соцсетях. У многих красивых покупательниц он пролистал даже списки друзей – красивые девушки обычно дружат с другими красивыми девушками. Но Насти нигде не было. Она пришла через день часов в десять утра, и он не смог удержаться от глупой, во весь рот улыбки. Она тоже ему улыбнулась. Когда он готовил ей кофе, она отвлеклась на телефон и не заметила, как его рука добрых десять секунд провела так близко с ее лапкой, что в зазор и книжный лист не пролез бы. Как бы между делом он рассказал ей свой график, но так и не смог себя заставить спросить ее ник в инстаграме.

Иногда он караулил Настю у магазина, якобы устроившись прикурить. Это ни разу ни к чему не привело. Мимо шли туристы в кафе, дипломаты на службу, студенты в метро. Быстрым шагом и вжав голову в плечи, прошли два паренька. На расстоянии шагов в 20 за ними с такой же скоростью шли три еще меньшего размера девушки и орали парням вслед: «Арсений! Староста! Остановись! Скажи, как зовут твоего друга! Нет, скажи, как зовут твоего любовника! Ты говорил, мы просто забыли!» Орала, конечно, только одна, но две другие так дельно помогали смехом и улюлюканьем, что создавалось впечатление прямо-таки хора. Настя явилась сразу, как только он вернулся в магазин. Это был тот раз, когда он посоветовал ей «Весну в Фиальте», а она обмолвилась, что раньше жила возле кинотеатра «Киев» нагая. «На Гая», – мысленно поправил ее он. Он так ей расписывал, какие книги почитать, что она сунула ему руку пожать со словами «договорились».

Пришли заказанные и заранее оплаченные книги фотографу, и Катя предложила их к нему занести. Волгушев позвонил в домофон, не спрашивая, ему открыли. Он втащил свертки на третий этаж, а открыла Настя.

– Это вы здесь живете? – не своим голосом спросил Волгушев.

– Я здесь живу! – весело ответила Настя. – Вот так встреча!

Он посмотрел на оберточную бумагу, потом на дверь. Номера сходились.

– Извините, ожидал другого покупателя.

– Это Ромины книги? Заносите.