Да здравствует король (СИ)

– Мне важно было донести до тебя свою мысль, Зираэль. Тебе это могло… Показаться. Жестоким, – «показаться» эльф выделил особенно бережно, сам себя уверяя в правоте сказанного. – Но в том была твоя вина.

Она могла, хотела бы возразить и узнать, чем же так провинилась, но промолчала, вспомнив слова Аваллак’ха. Не перечить ему, чтобы все прошло хорошо, чтобы такого не повторялось впредь. Девушка закусила губу и еле заметно кивнула, давая королю понять, что слышит его и слушает.

– Ты не слушалась, Цири, не подчинялась мне, а это чревато. Спроси у выпоротых на конюшне слуг, за что им досталось. О, поверь мне, я еще сдержался.

– Мне поблагодарить? – не сдержалась она.

– Вежливость даме только к лицу, – ответил ей эльф. – Но я не претендую, Зираэль. Сейчас не претендую на твою благодарность.

Ее рука, мирно покоившаяся на прикрытом голубой юбкой колене, оказалась в его ладони. Эльф аккуратно сжал запястье девушки, осматривая ее тонкие пальцы. Синяков нет, нет царапин и следов его власти. Белая кожа обтягивает суставы, мясо под ней, прячет за собой всю слабость человеческого тела. Цири вздрогнула, но не отпрянула, чувствуя, что Эредин с нею мягок.

– Зираэль, пойми, – прошептал он вполголоса, словно не желая произносить. – Народ требует от нас произвести наследника. И я бы хотел… Я хочу, чтобы наши отношения не были так холодны, как сейчас. Чтобы мне не приходилось делать с тобой то, что я делал вчера.

– Это… Это совершенно незаметно, – ответила девушка, нервно улыбаясь. – Разве ты не питаешь радость от…

– Ты должна испытывать уважение ко мне, Цири, и я не буду поступать с тобой так, как поступил вчера, если буду знать об этом и видеть. Ты должна слушаться.

– А что должен ты?

Ее вопрос разжег в зеленых глазах эльфа огонек раздражения. Цирилла, умоляющая себя не дерзить, не накалять атмосферу – дразнила его, не могла удержаться. Король сжал пальцы в кулак, заставляя себя сдержаться от резких движений. Часть его радовалась, что дерзость не покинула ее хорошеньких уст, часть – сомневалась в силе собственного духа. Девчонка не боится его так, как боятся кухонные служки?

Ладонь Эредина поднялась к ее щеке, теплыми пальцами он отодвинул от лица девушки прядь, закрывающую ее шрам. Цирилла не шелохнулась, прятала стыд за молчаливой покорностью. Она давно не ощущала ласки, давно не слышала теплых слов и успела одичать, словно собака, бежавшая в одинокую степь. Мягкие руки ласково коснулись искаженной кожи, Цири опустила глаза, чувствуя, что щеки ее невольно наливаются румянцем и старый шрам утопает в следах не то стыда, не то злости.

Должно быть, король собирался что-то сказать, он уже приоткрыл губы, подался вперед, намереваясь шепнуть Цирилле на ухо интимную тайну, озвучить свое же наблюдение, но стук в дверь прервал его, заставляя отдернуть руку. Курносая служанка помедлила с минуту, а после отворила двери, позволяя незваному гостю пройти в зал. Белые полы мантии тянулись за Знающим, непомерно длинные рукава прикрывали его сжатые в кулаки ладони, и появление мужчины означало конец откровенной беседы.

– Здравствуй, – произнес он, обращаясь лишь к ведьмачке, что так и не притронулась к устроенному для нее завтраку. – Ты готова, Цири?

– А твои процедуры должны проходить так часто, Креван? – спросил Эредин, не позволяя девушке ответить.

– И процедуры, и осмотры. Это в наших интересах, Эредин, добиться нужного результата – значит строго следовать плану. Результат, если помнишь, запросил ты сам.

– Но если Зираэль не хочется?

– Вчера это тебя мало заботило, – вполголоса заметил эльф, заставляя короля приподняться в кресле. – Впрочем, я все пойму, я понимаю слова и прислушиваюсь к ним, даже к тихим. Зираэль, скажи, ты желаешь провести процедуру?

Беседа проходила слишком быстро, напоминая игру с мячом. Один эльф отбивал его в сторону другого, ускоряя темп, и ведьмачка не успевала уследить за каждым пасом. Исход игры зависел лишь от ее подачи, и нужный ответ возложил бы победу на алтарь одного из эльфийских верховодцев. Девушка все еще чувствовала на своей щеке след чужой ладони, сжимала пальцы, не зная, чего от нее ждут, не ведая, что следует сказать.

– Или ты хочешь остаться здесь? – спросил Аваллак’х, терпеливо выжидая.

О, вопрос он задал верный. Хочет? Нет, конечно же – нет, и Знающий должен был догадаться. Цири не хотелось ни завтрака, ни обеденного зала, ни замка эльфийского короля, ей хотелось лишь вернуться домой, переплыть ту чертову реку и исчезнуть, затеряться в чужих мирах, чтобы средь их множества отыскать свой, отнятый. Ей хотелось покончить с долгом, не ею обещанным, ей хотелось забыть произошедшее, забыть эти зеленые глаза, скрывающие за собой боль, злость и порок, зов плоти, песнь ликующего тщеславия…

Король молчал. Он мог бы ответить за нее, мог предостеречь Ласточку, недвусмысленно намекнуть, какой ответ ждет, но сдержался. Эльф лишь следил за тонкой усмешкой Знающего, уверенного в благоприятном исходе дела. Цири не смотрела ни на того, ни на другого, поднимаясь с места.