Да здравствует король (СИ)

Не болото. Цири очнулась не в лаборатории Аваллак’ха, не среди пыли и пропахших химикатами сосудов, но лежа на мягком пледе, уложенном средь зеленеющей травы. Небо над головой укрылось белыми облаками, солнце спряталось от взгляда чужака, и день грел живущих под этими небесами эльфов. Ведьмачка приподнялась, оглядывая задранный до локтя рукав, осматривая неизвестную местность. Иглы нет, нет и трубки с сывороткой, только крохотный свежий шрам напоминал о недавнем проколе.

– Ты долго приходила в себя, – подал голос Знающий, сидевший неподалеку от ведьмачки. – Я решил, что здесь дышать будет лучше.

Лучше или нет, но приятнее – однозначно. Цири устало протерла глаза, забыв о том, что ее служанки старательно подводили их тонким черным карандашом. Девушка огляделась: дворец ждал ее далеко за спиной, а впереди лежала очередная эльфийская река с нежным именем, называемая с глубоким придыханием, как эльфы и любят. Ласточка зябко поежилась, чувствуя, что ветер окреп.

– Мне снился дурацкий сон, – пожаловалась она, вспоминая старика Высоготу, его смерть, его страх. – О потерянном друге.

– Разве сны о друзьях – дурацкие? Особенно, если ты давно не видела их и соскучилась, Зираэль, – произнес мужчина, укрывая ее снятой с себя накидкой. – Ты же наверняка путаешь товарищей и…

– Еще там была Охота и сам Эредин.

– Надеюсь, не их ты назвала друзьями, Зираэль.

«Зачем ты вообще меня сюда вывел?» – думалось девушке, пока та оглядывалась то в одну сторону, то в другую. Трава казалась идеально ровной, свежей, изумрудной, ее так и хотелось гладить, мять в руках… Речная вода журчала неподалеку, потоки ее несли в себе мелких рыбешек и опавшие листья, холодный ветер тащил с собой сладкий запах расположенного рядом города. Мир Народа Ольх казался райской сказкой, от того откровения единорогов и подвергались сомнению.

Могут ли эльфы быть столь жестоки? Пока она не попыталась сбежать, и король Ауберон был жив, житие гостьи всеми силами старались сделать безмятежным, чтобы та и не пыталась уйти. Даже сейчас, когда Цирилла больше походила на пленницу, условия ее были лучше, чем те, что предлагал когда-то Бонарт. Ее все же не держали на цепи, не стравливали с кем-то, не выводили… Ее не… Прошлая ночь всплыла в памяти, заставляя громкий хоровод мыслей остановиться.

– Скажи, Аваллак’х, как я сюда попала? – спросила девушка, вновь протирая глаза, размазывая подводку сильнее.

– Я закончил процедуру, дезинфицировал рану от иглы, поднял еще не проснувшуюся тебя и вынес из лаборатории.

– Нет, не на этот дурацкий луг, а в ваш мир. Как я попала в это место?

– Наш мир? Зираэль, тебе что-то об этом приснилось, верно? – скучающе протянул Знающий.

Тон его голоса часто менялся к такому: снисходительно-попустительскому, словно эльф ей что-то прощал, позволял лишнего, как добрый наставник, выслушивал глупости. Цири закатила глаза, приглаживая его накидку на острых плечах. Плотная ткань помнила тепло мужского тела, пахла можжевельником, сладковатой полынью и той самой лабораторией, которую девчонка покинула не так давно.

– Да, – ответила она, зажимая пальцы в кулак. – Мне снилось, что моего друга убили. Того друга, что направил меня к башне. Мне снилось, что его убили прихвостни Эредина и…

– И ты мерзнешь от ветра, верно? – спросил Знающий, осторожно подсаживаясь к ней ближе.

– Нет, – отмахнулась девушка. – Не мерзну. Я хочу домой.

– Цири, вчера он тебе что-то…

– Помнишь, ты пообещал, что меня выпустят отсюда, когда долг будет отдан? Когда я передам Ген своему ребенку – смогу вернуться в свой мир? Одна, я оставлю его тут, если придется, наплевать. Оставлю что угодно…

О, он хорошо помнил свое теперь уже пустое обещание. Эльф отвел взгляд. Расстояние между ним и ведьмачкой осталось небольшим: всего в ладонь, стоило лишь протянуть жаждущую руку – как он ощутит бархат ее бледной кожи, дотронется до желанной плоти. Секунды капали, присоединяясь к непрерывно варящемуся котлу прошлого, а собеседник все не находил ответа. Как сказать ей, что все это – сладкая ложь, взятая с него лишь за тем, чтобы подарить пустую надежду и утешение?

Аваллак’х подался вперед, чувствуя сладкий запах розового масла. Его впитало ее тело, но взгляд ведьмачки отвергал сей аромат. Знающий помнил, что настоящая Цири пахнет примятой травой, сыростью и имбирными пряниками, она – сорванец, совсем еще девчонка, не эфирная леди Ольх и не аристократка, какой была от рождения.

– Зираэль, я хочу помочь тебе уйти отсюда, – начал он тихо. – И я помогу бежать, поверь мне, помогу, но… – говорил эльф, пока не замер, остановив взгляд на тонкой полосе дороги. – К нам кто-то едет.

– Поможешь, но, – торопила девушка, чувствуя, что упустила что-то важное в интонации его ответа. – Но?

– К нам кто-то едет, – повторил эльф с надрывом.