Далекий след императора

А в Новгород после ликований по поводу победы Оницифера и Егора на смену пришли другие «страсти». Как-то Фёдора Даниловича навестил Павша Фоминич. Купца интересовало, не опасно ли ему ехать в Ладогу, где у него были торговые дела. Фёдору пришлось рассказать о своём походе, что он там оставил и заодно пожаловаться на москвичей, не мог он не возмутиться и тем, что расхвалили этого Егора.

Павша кое-что смекнул и почувствовал, что у посадника к этому парню появилась ревность. И купец вспомнил, как недавно этого Егора чуть не двинули в воеводы. А от него до посадника — один шаг. А, если ему, купцу, выбирать, кто из посадников будет выгоден, то Фёдор явно перевешивал. И он решил рассказать весьма туманно давний случай со своим сыном. У посадника сошлись брови. Он внимательно посмотрел на купчину. Его заискивающий взгляд многое сказал посаднику.

А бояр насторожил такой поступок Симеона: «С чего это он вдруг уехал?» Сообщению же о том, что его якобы вызвал хан, они не верили, оправдывая это одним: «Чего стоял? Уж не прознал ли он про наш заговор?» И стали они потихоньку интересоваться, отбывал ли кто в это время на восток. Так в Новгороде, незаметно для простого глаза, начиналось внутреннее расследование.

Разговор Фёдора с Павшей заставил посадского более серьёзно приглядываться к этим двум победителям. С Лукичом связываться было опасно. Эта семья была чуть ли не потомственной посаднической и имела влияние среди народа. Его отец был таинственно убит заволочанами. Узнав об этом, в Новгороде поднялись чёрные люди, обвиняя Фёдора Даниловича и его подручного Андрюшку в этом убийстве. Фёдору Даниловичу тогда пришлось бежать в Копоры и отсиживаться там. Поэтому браться за Оницифера было весьма боязно. А вот за Егора — другое дело. А потом настанет черёд и Лукича.

Однажды боярину Прокопу, одному из тех, кто участвовал в заговоре, удалось прознать о том, что Гланда Камбила оставлял, оказывается, в это время город, отъезжая якобы за покупкой дальней деревни Евстафия Дворянинцева. А было это так. Этот боярин Прокоп пошёл в лавку к купцу Кюру Сазонову посмотреть для себя кишень[53]. На входе он столкнулся с двумя стражниками, которые выходили с сумами, набитыми съестным. Боярин, глядя вслед ушедшим стражникам, сказал купцу:

   — Ишь, понабрали! Всю деньгу пропьют.

Купец ухмыльнулся:

   — Да не свои. Они похвалились, что боярин Гланда отвалил им серебреники, когда те выпустили его купить село Глухое боярина Дворянинцева.

В боярской голове что-то закрутилось. И вот это он и выложил на своём сборище.

Обсуждая среди своих эту весть, купчина Сазонов заметил:

   — Евстафия Дворянинцева давно схоронили. За ним ушёл и Фёдор. Так у кого прусс хотел купить деревню?

Решили, чтобы в этом разобраться, послать туда нарочного, строго предупредив о молчании. Это сообщение отложилось в голове посадника.

Павша же в глубине души верил в то, что Егор был если не участником, то организатором ограбления его сына. И стал искать на парня какой-нибудь поклёп. Поиск долго не давал результата. Но однажды, под вечер, когда Павша стал закрывать лавку, к нему подошёл довольно странный на вид человек. Был он худощав, лицо обыкновенное. Но вот глаза. Они смотрели заискивающе-любезно. А под этой личиной опытный купчина почувствовал хищную, безжалостную натуру. Он ему не понравился, и купец даже не хотел с ним разговаривать. Но тот оказался упрямым. Может, от отчаяния. Глаза его блестели голодной злостью. Скольких он уже обошёл, и везде облом. А этого, кажется, можно уговорить. И он встал перед ним на колени:

   — Прими, купец, всё буду делать, — проситель бьёт себя в грудь, — считать, писать умею.

Это заинтересовало Павшу.

   — Расскажи, кто ты? — проговорил он, закрывая поставец.

Так купец узнал о событии, которое произошло в далёкой Дворянинцевой деревушке.

   — Хорошо, — сказал купец, смекнув, что небо посылает ему помощника, — я беру тебя, приходи завтра.

   — Дай хоть пару грошей. Во рту второй день ни маковой росинки, — жалобно проговорил тот.

Купец полез в карман и высыпал на прилавок несколько грошей.

Павша не торопился бежать с этим известием к Фёдору Даниловичу, а обдумывал, как лучше поступить. Только после этого позвал своего нового работника. Поинтересовавшись, нравится ли ему у него, на что тот ответил утвердительно, Павша сказал:

   — Я те добавлю руль. Но вот что ты должон сделать.

Вскоре к Фёдору Даниловичу пожаловал человек. Не успел посадский его рассмотреть, как тот тонким, проникновенным голосом заговорил:

   — Я от Павша Фоминича.

Это было интересно. Посадник пальцем указал ему на сиделец. Он долго слушал его рассказ. Когда тот кончил, посадник переспросил:

   — Так значит, Егор убил Фёдора Дворянинцева?

   — Вот те, — и поднёс руку ко лбу.

   — И можешь всё рассказать прилюдно?

Тот положил руку себе на грудь и склонил голову.