Дали туманные

За оконом послышались голоса. Дверь в горницу распахнулась и на пороге появился немного смущенный дядька в домашних валенцах на босу ногу и старенькой меховой безрукавке.

- Здесь он, господа, где же ему еще быть? - затараторил дядька, а потом развел руками, печально улыбнувшись Василию: так, мол, и так, сам видишь.

В горницу ввалились курсанты, но не двое, как позавчера, а целый маленький отряд. И все они были одеты как-то странно: поверх полушубков поблескивали накидки, сплетенные из тонкой металлической нити.

- Одевайтесь, господин Красноморов, - сказал старший из курсантов. - Вас приказано доставить.

Курсанты замерли у дверей. Василий облачился в поддевку, переобулся на виду, влез в тяжелый свой полушубок. А дальше курсанты повели себя и вовсе чудно: Красноморова тоже закутали в мелкоячеистую металлическую сеть и в таком виде погрузили на вездеход, стоявший прямо у крыльца.

- Что вы делаете, господа? - поинтересовался Красноморов.

- Переговоры вести не велено, - строго ответствовал старший.

Вездеход медленно полз по дороге. Один из курсантов бежал впереди неторопливой машины, другой - замыкал процессию. Оба они размахивали флажками, разгоняя зазевавшихся горожан. У следственного приказа вездеход был встречен газетчиками. Наиболее смелые из них (или осведомленные) пытались сфотографировать Красноморова через окошко вездехода. А лихой Федька Ворон, сдвинув на затылок шапку, подскочил поближе и, понимающе улыбнувшись, запечатлел Красноморова в момент, когда того выволакивали из вездехода.

Красноморов не особенно удивился столь необычной процедуре ареста. Из вчерашнего "Вестника", который занесли в слободу расторопные мальчишки, он уже знал, что якобы один из курсантов, переправлявших Красноморова в следственный приказ из лабораториума, а также следователь-медведь со странным, как выяснилось, именем Гриб, тяжко занемогли. По мнению лекаря Петрушина, такое случилось после общения их со злодеем Красноморовым. Теперь, как понял Василий, мусатовская команда решила принять меры предосторожности.

Новый следователь, разглядеть которого Василий не сумел, был отгорожен от подследственного свисающей с потолка мелкоячеистой сетью, подобной той, в каковую исполнительные курсанты завернули своего подопечного. Похоже, здесь вполне серьезно полагали, что злодейские посылы имеют электромагнитную природу.

- Итак, господин Красноморов, - начал следователь, с опаской поглядывая на Василия. - Я требую от вас чистосердечного признания вашей вины.

- А в чем меня обвиняют?

- Шутить пожелали? Не советую. А обвиняют вас, господин Красноморов, в предумышленном убийстве главы Великого Совета господина Букреева.

- Как же я убить-то его мог?

- Это вам лучше знать...

- В смерти господина Букреева я не виновен.

- Расскажите, как вы осуществляете злодейские электромагнитные посылы.

- Никак. Я даже не знаю, что это такое.

- Не притворяйтесь, господин Красноморов, мы найдем, как заставить вас сказать правду. И напрасно вы ухмыляетесь. Вы еще ответите за тот ущерб, который вы нанесли моему предшественнику господину Гриб и юному, исполняющему свой долг курсанту.

- Да причем здесь какой-то ущерб, может быть, они что-нибудь неподобающее съели или простудились грешным делом? Зачем все это представление с сеткой, только народ на улицах пугать? Вы что, серьезно думаете, что мыслию можно убить человека и что мысль имеет электромагнитную свойственность?

- Вы здесь не для того, чтобы рассуждать и вопрошать, а для того, чтобы отвечать по всей строгости за содеянное, - взвизгнул следователь и, выкатившись из-за стола, свистящим шепотом продолжал угрожать Красноморову.

В комнату вошли несколько курсантов в сетчатых накидках и, подхватив Красноморова, вскорости доставили его в острог. Подвальная камора с тусклым, явно выдыхающимся светляком была выложена металлическими листами, выкрашенными в белый цвет.

10

Он попытался ходить по своему закуту, меряя его шагами. Металлические пластины противно прогибались и скрипели под его тяжестью. Окна в этом закуте не имелось. И вообще ничего, кроме дохлого, затянутого сеткой светляка на стене, да кучи прошлогодней соломы в углу. В двери, тоже обитой металлом, был проверчен глазок с наружной задвижкой, в который время от времени кто-то наблюдал за Красноморовым. В остроге стояла немая могильная тишина, не нарушаемая никакими вздохами внешнего мира - людскими голосами, к примеру, или шумом ветра в листве деревьев.