Дальше живут драконы

На вошедшем в комнату человеке — была армейская куртка с отрезанными рукавами и грязные штаны. Человек был небрит, зарос волосами и пах словно дикий зверь…

Военные полицейские — вышли за дверь.

— Старина Влад… Не ожидал видеть тебя здесь…

Вошедший — говорил на английском с мягким, певучим акцентом долины реки Миссисипи, потому что именно там он и вырос. Это был Билл Морган, потомственный дворянин, точнее — потомок европейских дворян, плантатор, флотский офицер и хороший стрелок. Его предки — сражались и погибали на фронтах Гражданской войны за право владеть неграми и жить так, как они жили до этого. Победа досталась не им, и потому несколько поколений жили в бедности. Отец Моргана — немного поднялся на торговле скотом — это Морган так говорил, по факту его отец был самым обыкновенным фермером — скотоводом из не самых богатых — а вот сын пошел на флот, чтобы повидать мир. К тому, что здесь происходит — капитан Морган имел самое прямое и непосредственное — именно он служил на том стационере, который обстреляли в Тонкине (теперь это Хайфон) и это стало причиной войны. С тех пор прошло уже несколько лет, но Билл Морган продолжал воевать. Кукурузное виски и болотная вода — делают из людей редкостных упрямцев.

— Выглядишь скверно, Билл — ответил тем же самым Воронцов

— Это… в джунглях плевать на внешность. Сапоги из натуральной кожи за месяц полностью сгнивают. А ты как тут оказался?

— Разве тебе не доложили?

— Доложили, верно…

Билл Морган — положил на стол винтовку, которую принес с собой. Это была его винтовка, он забрал ее из металлического шкафа в кабинете и положил в машину на случай чего.

— ФАЛ. Неплохо для миротворца.

— Для охоты на буйволов самое то… — ответил Воронцов

Североамериканец — прошелся по комнате, не зная, как поступить.

— Мы давно не виделись, русский. С Тонкина, верно?

— И что?

— Здесь ты тоже шпионишь?

— Вообще то я международный инспектор. Удостоверение видел?

— Видел. И что?

— А то, что чем бы я тут не занимался, ты обязан меня отпустить. Если не хочешь неприятностей. Статус международных инспекторов предполагает неприкосновенность со стороны участников конфликта

— Да? — Морган потер небритый подбородок — ну, положим, мы это правило соблюдаем, так или иначе. Мы вообще цивилизованные и соблюдаем правила. Но противная сторона — вот она то как раз правила не соблюдает.

— Хочешь сказать, что натравишь на меня своих хмонгов[44]? — в упор спросил Воронцов

— Хмонгов? Я просто хочу знать, что ты тут делаешь, друг мой. Кто тебя послал. Правду, а не какую то там фигню.

— Я еще раз повторяю — я международный инспектор. Намерен разобраться, что здесь происходит

— Что здесь происходит… — перебил Морган — да здесь сам Сатана не разберется, что тут происходит. Настоящее дерьмо здесь происходит.

— Это слова. У меня есть конкретное задание.

— И какое же, позволь полюбопытствовать.

Воронцов решил, что от того что он скажет — большого вреда не будет.

— У нас есть сигнал о том, что в этом районе произошло массовое отравление крестьян с серьезными последствиями. Возможно, это произошло от просроченных консервов, возможно от дефолиантов[45], возможно еще от чего…

— Массовое отравление…

Воронцов уловил в голосе иронию.

— Что-то не так?

— Откуда вы это узнали?

— При чем тут это?

— При том. Откуда?

— Заявка от Красного креста, по крайней мере, со слов начальства.

Морган усмехнулся

— Ну, да… верно. Красный крест. Так вот как они решили проверить.

— Ты о чем говоришь?

— О чем… — Морган достал сигареты, местный Галуаз, закурил — да так. О вратах рая, нам отверзаемых…

Воронцов подумал, что старина Морган сошел с ума…

Вертолет назывался Хью — почти Хюэ. Нет, официально он назывался UH-1, универсальный геликоптер первой модели. В отличие от обычных вертолетов — он был оснащен не поршневым авиадвигателем, а турбиной, и эта турбина была пристроена позади десантного отсека. Это делало вертолет компактным — в отличие от «горбатых» Сикорских. Необычным был и десантный отсек — у него была не одна дверь, а две, по обе стороны, что позволяло десанту быстро покидать вертолет и занимать позицию. Вместо курсовых пулеметов и НУРС — здесь было два пулемета, а за ними — сидели пулеметчики, которые вели огонь побортно, а не по курсу вертолета. В целом — вертолет был необычным, он изначально брал на борт вдвое меньше людей, чем привычный Сикорский. Но североамериканцы — успешно использовали его здесь, стремительно высаживая десант и атакуя. В классической военной кампании — вы не могли атаковать цели в тылу противника, надо было прорвать фронт — а вертолет мог высадить десант в нескольких десятках километров в тылу. В отличие от французов, которые сражались на земле — североамериканцы появлялись внезапно и у местных партизан и их пособников — не оставалось времени предупредить о движении колонн. Североамериканцы все делали правильно, одерживали победы — но война не прекращалась. Они продолжали сопротивляться…