Мой день ангела я провела очень весело, праздновали мое выздоровление, немного потанцевали, мне это обошлось только 4 р[убля] с[еребром] и из 22 человек большинство были семейные, и это был единственный день за 10 месяцев, когда я была немного весела. Шитьем я сейчас совсем не занимаюсь, потому что много работы с больными и должна часто сутками сидеть, но это меня не утомляет, сейчас я, слава богу, совершенно здорова (письмо № 31, с. 154).
Вопрос о достоверности сообщений Грюнвальд из Дерпта об учебе мы уже рассмотрели выше. Здесь же, говоря о повседневной стороне ее жизни, остается добавить, что, судя по сохранившимся источникам, в 1860–1862 гг. она вела вполне благопристойный образ жизни и вплоть до лета 1863 г. свидетельств о ее проступках в архивах обнаружить не удалось. Благодаря постоянной финансовой помощи Добролюбова, а потом Чернышевского, женщине удавалось поддерживать средний уровень жизни, какой вели тогда многие мещанки, горожанки, гувернантки, акушерки.
На этом фоне быт парижанки Телье предстает гораздо более однообразным, но если сделать поправку на краткость их переписки и гораздо менее близкие отношения между ней и Добролюбовым, то становится понятно, что ее письма вряд ли могли содержать описание ее быта. Цель их была в другом – поддерживать интерес и эмоциональную привязанность критика, надеясь на его возвращение и присылку денег. Поэтому все упоминания быта у Телье вращаются вокруг постоянной нужды, долгов, походов в ломбард, необходимости снова выходить в поисках клиентов, посещать балы-маскарады. Скучная повседневность, увы, остается за кадром. Только единожды Эмилия обмолвилась, что прочла какие-то три книги, рекомендованные Добролюбовым, и они ее «очень развлекли» (письмо № 60, с. 209).
Телесность
Важным мотивом, общим для писем Грюнвальд и Телье, являются отсылки к сфере телесности и женской физиологии, открытое обсуждение которой в XIX в. было табуировано, особенно среди высших сословий. Сегодня исследователям приходится искать дневники, переписку и мемуары, сохранившие переживания людьми той эпохи собственного тела, воплощенности, сексуальности. И если мотивы, связанные с телом и телесностью, многократно возникают в публикуемых текстах Грюнвальд и Телье, то с сексуальностью дело обстоит сложнее. Описаний каких-либо открытых проявлений полового влечения или переживаний собственной сексуальности в узком смысле слова в публикуемых письмах нет, но, возможно, сверхтонкая настройка оптики последующих исследователей и сможет в них это обнаружить.
Мы не слишком ошибемся, сказав, что, помимо финансовой нужды, Грюнвальд чаще всего жаловалась на здоровье. Боль, недомогание, слабость – все подобные телесные проявления беспокоили ее и вызывали желание поделиться этим беспокойством с адресатом, чтобы получить в ответ слова сочувствия. Сложно сказать, что было причиной недомоганий – плохое питание, наследственность, образ жизни, аборты[115]
или все вместе. Судя по письму Н. М. Михайловского Добролюбову, Грюнвальд страдала золотухой[116], болезнью ушей, простудами с лихорадкой – и это лишь те заболевания, которые прямо названы в письмах (лейтмотив «я очень больна» – письма № 20, 21). Вполне возможно, что они – лишь надводная часть айсберга, поскольку в петербургский период жизни большая часть общения между возлюбленными протекала очно, вживую, а не посредством корреспонденции. В дерптский же период упоминания о болезнях у Грюнвальд претерпевают своего рода рационализацию – становятся более развернутыми и, как правило, перетекают в описание способов лечения и медицинских мер, предпринимаемых в том числе после обращения к докторам. Более уверенное владение медицинским языком было связана и с близостью клиники Дерптского университета, одного из ведущих центров медицины в Российской империи того времени: по-видимому, посещение акушерских курсов и некоторые знакомства в медицинской среде (женщина упоминает об этом) сделали медицинскую помощь более доступной для Терезы. Вот, например, как описание болезни в ее изложении соседствует теперь с описанием лечения:А. А. Писарев , А. В. Меликсетов , Александр Андреевич Писарев , Арлен Ваагович Меликсетов , З. Г. Лапина , Зинаида Григорьевна Лапина , Л. Васильев , Леонид Сергеевич Васильев , Чарлз Патрик Фицджералд
Культурология / История / Научная литература / Педагогика / Прочая научная литература / Образование и наука