Читаем Дамы без камелий: письма публичных женщин Н.А. Добролюбову и Н.Г. Чернышевскому полностью

P.S. Приветствуй от меня Ивана М[аксимовича] и Николая Г[авриловича] и поцелуй Володиньку, следи за ним, если заболеет.

№ 27

28 апреля <1860 г., Псков>

den 28-ten April


Endlich kan ich für dich mein guter Kolinka schreiben aber ein sehr traurigen Brief. Ich war im Klinik – 3 Wochen krank. Ich habe dorten abodirt mit T.D.R. und habe ein Schein bekomen, ich möchte es dir gerne schiken, damit du glauben möchtest.

Ach Lieber guter Kolinka, wie ist mir jetz[t] so traurig das ich doch letzte Hoffnung verloren habe. Ich habe immer gedacht, das ich mit dir nie mehr werde zusamen kommen, so hätte ich doch eine andere Sorge, was für mich viel werther und lieber wär dan konntest du heirathen oder andere nehmen, so möchte ich gar nicht traurig seyn. Lieber guter Kolinka, du wirst doch nicht für übel nehmen, das ich nicht mehr in Dorpat bin. Ich konnte nicht mehr aushalten dort, darum fuhr ich fort.

In Dorpat wird bis August Monat nicht gelernt. – Nach Ple[skoi] bin ich gekomen, weil Amalie hat eine Tante hier die krank ist also bin ich mitgekomen, was sollte ich in Dorpat machen ganz allein. Sogar du mein Engelchen willst von mir gar nichts wissen, willst nicht schreiben, da ich doch so viel leiden gehabt habe. Jetzt Gott sey dank bin ich gesund. Von Dorpat bis [Papierstück fehlt; vielleicht: Pleskoi] habe ich sehr gut gereist und denoch freie Reise gehabt.

Ich danke dir mein Engelchen für Sonnenschirm ich habe es bekomen im Krankenhaus, aber das du kein Brief geschrieben hast das ist sehr schlecht von dich, ich habe alle Tage von dich ein Brief erwartet, so viel wirst du doch Zeit gehabt haben, um ein paar Zeilen zu schreiben.

Vielleicht warst du mit andere zusamen, den natürlich hast du keine Zeit gehabt, aber ich müsste doch so viel leiden, kein Brief kein Trost, kein freundliches Wort von dich damit was es schreklich traurig.

Schnell, sehr schnell mein guter Kolinka hast du mich vergessen, ich habe es damals schon gesagt das du glüklich wirst seyn, wen ich fort bin. Wünsche dich sehr froh und glüklich und gesund zu seyn, nur schreibe für mich das du es bist, damit ich mich auch freuen kann, denn dein Glük wird für mich auch eine freude seyn. Ich möchte gerne schreiben alles, aber ich kann nicht, denn mein Kopf ist so schwer, das geht alles herum.

Ich bitte dich sehr, schreibe mir doch bald eine Antwort, denn wenn ich deinen lieben Brief werde bekomen, so wird es schon besser werden, werde ich nicht so traurig seyn.

Amalie läßt dich grüßen.

Lieber guter Engelchen schreibe recht bald, laß mich nicht in Angst seyn.

P.S. Ich bin abgereist den 26-ten A[pril] von Dorpat und heute bin ich angekomen um 1 Uhr Mittag, so schreibe ich gleich zu dir.


Meine Adresse.

На Запскаве у церкви Илья Пророка в доме Гущина. So heißt Amalie Ihre Tante

РО ИРЛИ. Ф. 97. Оп. 2. Ед. хр. 52. Л. 46–47.


Перевод:


28го апреля

Наконец-то я могу написать письмо тебе, мой дорогой Колинька, но письмо очень грустное. Я была в клинике – болела 3 недели. Я там обжилась с Т.Д.Р.[249] и получила свидетельство. Я бы послала его тебе, чтобы ты поверил.

Ах, любимый, добрый Колинька, как мне сейчас печально, что я потеряла последнюю надежду. Я всегда думала, что я никогда более не буду с тобой, так что у меня была и другая более ценная и дорогая забота, что ты мог бы жениться или сойтись с другой, и мне совсем не было печально. Дорогой, любимый Колинька, ты не обижайся на меня, что я больше не в Дерпте. Я не выдержала и уехала.

В Дерпте до августа не учат. Я приехала в Пск[ов], потому что у Амалии здесь тетя, которая больна, и я поехала с ней. Что мне было делать одной в Дерпте. Даже ты, мой ангельчик, не хочешь совершенно ничего обо мне знать, не пишешь, хотя я так много выстрадала. Сейчас я, слава богу, здорова. От Дерпта до [повреждение бумаги. Скорее всего, «Пскова»] я доехала очень хорошо, и к тому же бесплатно.

Благодарю тебя, мой ангельчик, за зонт, я его получила в больнице, но очень скверно с твоей стороны было не написать письма, я каждый день ждала от тебя письма. Если все же у тебя будет время, напиши пару строк.

Может быть, ты был с другой, тогда, конечно, у тебя не было времени, но мне пришлось так страдать, ни письма, ни утешения, ни ласкового слова от тебя, и от этого еще тяжелее.

Быстро, очень быстро, мой дорогой Колинька, ты забыл меня, я еще тогда сказала, что ты будешь счастлив, если я уеду. Желаю тебе быть радостным и здоровым и счастливым, только пиши мне, что такой ты и есть, чтобы я тоже могла порадоваться, потому что твое счастье для меня тоже будет радостью. Я бы хотела написать обо всем, но не могу, голова такая тяжелая, все идет кругом.

Я тебя очень прошу, ответь скорее, потому что когда я получу твое письмо, мне будет лучше, не будет так грустно.

Приветы от Амалии.

Милый, дорогой ангельчик, пиши скорее, не держи меня в страхе.


P.S. Я уехала 2бго апреля из Дерпта и сегодня приехала в час дня, так сразу пишу тебе.

Мой адрес.

Перейти на страницу:

Все книги серии Новые источники по истории России. Rossica Inedita

Французский авантюрист при дворе Петра I. Письма и бумаги барона де Сент-Илера
Французский авантюрист при дворе Петра I. Письма и бумаги барона де Сент-Илера

Книга, открывающая серию «Новые источники по истории России. Rossica Inedita», вводит в научный оборот ранее неизвестные или малоизученные материалы из архивов Москвы, Санкт-Петербурга, Парижа, Лондона, Вены и Стокгольма.В ней представлено жизнеописание французского авантюриста и самозванного барона де Сент-Илера, приближенного Петра I, основателя Морской академии в Санкт-Петербурге. Похождения искателя фортуны прослежены нс только в России, но и по всей Европе, от Португалии до Швеции, от Италии до Англии.На примере Сент-Илера хорошо видны общие черты той эпохи; логика авантюры и методы действий авантюристов; возможности для социального и культурного «перевоплощения» на заре Нового времени; механизмы институциональных инноваций в Петровскую эпоху. В книге собраны письма, проекты и иные тексты самого Сент-Илера и окружавших его современников Петра I, графа А. А. Матвеева и многих других российских и иностранных государственных деятелей и дипломатов — на пяти европейских языках.

Игорь Федюкин

История
«Сибирские заметки» чиновника и сочинителя Ипполита Канарского в обработке М. Владимирского
«Сибирские заметки» чиновника и сочинителя Ипполита Канарского в обработке М. Владимирского

В новой книге из серии «Новые источники по истории России. Rossica Inedita» публикуются «Сибирские заметки» Ипполита Канарского, представляющие собой написанные в жанре литературного сочинения эпохи сентиментализма воспоминания автора о его службе в Иркутской губернии в 1811–1813 гг. Воспоминания содержат как ценные черты чиновничьего быта, так и описания этнографического характера. В них реальные события в биографии автора – чиновника средней руки, близкого к масонским кругам, – соседствуют с вымышленными, что придает «Сибирским заметкам» характер литературной мистификации.Книга адресована историкам и культурологам, а также широкому кругу читателей.

Александр Борисович Каменский , Ипполит Канарский

Биографии и Мемуары
Дамы без камелий: письма публичных женщин Н.А. Добролюбову и Н.Г. Чернышевскому
Дамы без камелий: письма публичных женщин Н.А. Добролюбову и Н.Г. Чернышевскому

В издании впервые вводятся в научный оборот частные письма публичных женщин середины XIX в. известным русским критикам и публицистам Н.А. Добролюбову, Н.Г. Чернышевскому и другим. Основной массив сохранившихся в архивах Москвы, Петербурга и Тарту документов на русском, немецком и французском языках принадлежит перу возлюбленных Н.А. Добролюбова – петербургской публичной женщине Терезе Карловне Грюнвальд и парижанке Эмилии Телье. Также в книге представлены единичные письма других петербургских и парижских женщин, зарабатывавших на хлеб проституцией. Документы снабжены комментарием исторических реалий, переводом на русский, а также обширной вступительной статьей, которая дает представление о судьбах и биографиях Т.К. Грюнвальд и Э. Телье, их взаимоотношениях с Н.А. Добролюбовым, быте и повседневной жизни.Книга адресована как историкам, культурологам, филологам, так и широкому кругу читателей.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Алексей Владимирович Вдовин

Культурология / Учебная и научная литература / Образование и наука

Похожие книги