Дань псам. Том 2

Он убил ее мужа. Потому что она попросила его. А теперь его, несомненно, повесят. Шардан произнесет обличительную речь, выставив перст, так что все будут прятать глаза, и обвинение будет огненным, сверкающим ужасными подробностями. А ее, что ж, ее он изобразит глупой молодой женщиной. Заигрывающей с низкорожденным, но не имеющей понятия, насколько злобными бывают эти существа, когда кто-то встает у них на пути. Особенно когда в дело вступает одержимая любовь. Да, она просто играла, но этот грязный низкорожденный головорез все понял иначе. И теперь ей придется жить с тем, что ее досужая забава привела к смерти мужа. Бедное дитя.

Ее отец вмешается, потому что он был именно из таких отцов. Он воздвигнет вокруг нее непроницаемую стену и будет стойко охранять каждый бастион. Лишь намек на выпад в ее сторону, и он встанет на пути. Он отплатит, яростно, и пронырливые скептики быстро усвоят, что лучше держать рот на замке, если им дорога голова.

Она окажется в центре урагана, и ее не коснется ни капля дождя, ни ветер.

Ваза поставила кубок на стол. Вышла в коридор и неторопливо направилась обратно в спальню, где взяла стеклянный шар с пойманной луной. А потом снова вышла – теперь в квадратную башню, где комнаты были набиты старинной гадробийской мебелью, где плесень расползалась по ступеням.

Я убила его. Я убила его.

Я убила его.

Ханут Орр поправил портупею и снова проверил рапиру. Он готов был избить злополучного охранника с рудника, чтобы выудить все мельчайшие подробности, связанные с убийством Горласа Видикаса, и теперь полагал, что достаточно полно представляет всю историю. Дело кислое, личное. Выяснив, куда доставили тело первого убитого, он понял, куда приведет его сегодняшняя ночь.

С четырьмя самыми умелыми охранниками он отправился в город.

Два ножа в грудь. Да, прошлое никогда не оставит тебя. Но теперь он осуществит давно откладываемую месть. А тогда уж найдет того, кто в самом центре. Рассвета Советник Колл не увидит.

Двоих он отправил к усадьбе Колла. «Следите. Любой, кто появится, не должен войти в проклятые ворота. Сегодня мы воюем. Будьте готовы убивать. Понятно?»

Конечно, понятно. Эти крепкие ребята не дураки.

Ему известна эта шайка из таверны «Феникс». Известны все хилые, низкорожденные друзья Колла, и он убьет их всех.

От Усадебного квартала к Даруджийскому кварталу. Идти недалеко.

За две улицы до таверны «Феникс» он остановил двух оставшихся при нем охранников.

– Ты смотришь за главным входом, Хавет. Каст, я хочу, чтобы ты зашел внутрь и затеял бучу – небольшую, они быстро тебя раскусят. Я в переулок – вдруг кто-нибудь выскочит. Оба ищите коротенького толстяка в красном жилете. Если будет возможность, Хавет, прирежь его – это не трудно. Есть две крутого вида женщины, они тут заправляют – их тоже, если появятся снаружи. Не знаю, кто еще там может быть в этом гадючнике – скоро выясним. Пошли.

Двое направились в одну сторону. Он сам – в другую.

Торвальд Ном хрипел и пыхтел, вылезая на крышу усадьбы. Сидеть за столом он уже больше не мог. Хотелось на волю, рыскать, приглядывать за всем. За всем. Ночь была ужасная, а ведь ничего еще не произошло. Ему очень не хватало жены. Хотелось, чтобы она была дома, а он, промокший под приближающейся бурей, приковылял бы в благословенное, теплое жилище. Если, конечно, доберется.

Он прошел вдоль края крыши, чтобы осмотреть двор. Мадрун и Лазан Двер были внизу: бросали кости об стену слева от ворот. Торвальд Ном услышал, как прямо под ним открылась дверь дома, и увидел ковер света, покрывший ступеньки крыльца и часть вымощенного двора; тень человека, стоящего в дверях, он узнал сразу. Назамок, Наученный Замок. Он не шевелился, просто смотрел. Но на что?

Костяшки застучали по камню, остановились; двое охранников нагнулись посмотреть, что выпало.

«Вот на что он смотрит. На костяшки».

Торвальд Ном увидел, как охранники медленно выпрямились и одновременно повернулись к человеку в дверях.

А тот, должно быть, зашел внутрь и тихо закрыл дверь.

«Проклятье».

За спиной послышалось шуршание, и Торвальд Ном обернулся. Слишком, чересчур темно – где же луна? Прячется за штормовыми тучами, конечно; он посмотрел наверх. И увидел россыпь ярких звезд. «Какие тучи? Нет никаких туч. И если гремел гром, то где молнии? А если выл ветер, то почему нет ни дуновения». Теперь он уже не был уверен, что слышал хоть что-то, – на крыше ничего не было видно, да и спрятаться негде. Он здесь один.

«Как громоотвод».

Он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы сдержать бешеное биение сердца. По крайней мере, он подготовился. Все инстинкты звенели, как натянутая струна; он сделал все что мог.

«Но этого недостаточно. Нижние боги, недостаточно!»

Ожог выглядел испуганным; впрочем, он всегда выглядел испуганным.

– Уймись, – зашипел Лефф. – Ты меня отвлекаешь.

– Эй, ты слышал?

– Нет.

– То-то и оно.

– И что это значит? Мы ничего не слышим. Вот и хорошо. Значит, нечего слышать.

– Они остановились.

– Кто остановился?

– Они, те, кто по ту сторону ворот, слышишь? Они остановились.