Данте, который видел Бога. «Божественная комедия» для всех

[ «Так начинай, — говорит Иоанн Богослов, успокаивая Данте, — скажи мне, „куда стремится / Твоя душа“, какова конечная цель устремлений, и „отстрани испуг“, осознай, что твой взор „не умер, а мутится“. Не беспокойся, поверь, что твой взор не умер, зрение не утрачено окончательно, а всего лишь „мутится“, это временная потеря, потому что та, „что ввысь из круга в круг / Тебя стезею дивной возносила“, то есть Беатриче, ведущая тебя через рай, несет в своем взгляде ту же добродетель, что была в руках у Анании».]

Здесь Данте очень смело сравнивает свои личные перипетии с историей апостола Павла, который, как известно, по пути в Дамаск встречает Иисуса, падает с лошади и слепнет. Его слепоту возложением рук исцеляет Анания. Иоанн говорит Данте: не волнуйся, ты прозреешь, потому что во взгляде твоей спутницы Беатриче содержится та же чудотворная сила, способная вернуть зрение, что и в руках Анании, исцеливших апостола Павла.

Вопрос, на который должен ответить Данте, — это основной вопрос жизни: «Куда стремится / Твоя душа?» Чего ты желаешь на самом деле? «Куда стремится / Путь краткий мой и твой извечный ход?»[266] — сказал бы Леопарди. В чем цель существования и смысл жизни? Что ты ищешь? Что тебя действительно насытит? «Quid animo satis?»[267], как говорится в одном из жизнеописаний святого Франциска. И именно на этот вопрос Данте отвечает:

С терпеньем жду, — моим ответом было, —
Целенья глаз, куда, как в недра врат,
Она с огнем сжигающим вступила.

[ «Когда Беатриче захочет, — Данте полагается на ее волю, — пусть исцелятся глаза, те глаза, что были открытыми вратами, через которые она вошла, неся с собой все еще воспламеняющий меня огонь любви». (Образ глаз как врат, через которые входит любовь, — это традиционный образ куртуазной лирики.)]

И далее Данте дает первый большой ответ о природе любви:

Святое Благо неземных палат
Есть Альфа и Омега книг, чьи строки
Уста любви мне шепчут и гласят.

[«Благо неземных палат», благо, что радует сонм блаженных и ангелов, то есть Бог — это начало и конец, «Альфа и Омега» всего, чему учит меня любовь; начало и конец той любви, что внушают мне творения то более слабо, то более сильно[268], в зависимости от степени любви, которой заслуживает каждое из них.]

Соответственно, начало и конец любви — это Бог, это от него исходит притягательность, заложенная во всех вещах, именно Его притягательность, ожидание встречи c Ним движут сердцем и разумом человека.

И голос тот, которым я, безокий,
Утешился в нежданной слепоте,
Вновь налагая на меня уроки,
Сказал: «Тебя на частом решете
Проверю я. Какие побужденья
Твой лук направили к такой Мете?»

[Тот же самый голос, который избавил меня от страха, вызванного внезапным ослеплением, голос евангелиста Иоанна, «вновь налагая на меня уроки», призвал меня поразмыслить со словами: «Тебя на частом решете проверю я», ты должен просеять свою муку через решето (имеется в виду сито, которое использовалось для отделения муки от отрубей), частое, то есть с более частой сеткой, в значении, что ты должен отточить свой ответ, придать ему бо́льшую ясность. Вопрос «какие побужденья / Твой лук направили к такой Мете?» подразумевает: «кто объяснил тебе, каков истинный предмет твоего желания, у кого ты научился жить в любви».]

Второй ответ:

И я: Чрез философские ученья
И через то, что свыше внушено,
Я той любви приял напечатленья;
Затем что благо, чуть оценено,
Дает вспылать любви, тем боле властной,
Чем больше в нем добра заключено.