Дар милосердия

Перпендикулярно окошку стояла длинная, во всю стену скамья, забитая до отказа людьми. При виде товарищей по несчастью Бретт приободрился — значит, не его одного признали некредитоспособным. Втиснувшись между потеющим толстяком и всхлипывающей дамой, он сложил руки на груди и устремил взгляд сквозь прозрачный потолок на бледно-голубое апрельское небо.

Высоко в стратосфере самолет закончил выводить надпись. Бретт на автомате прочел знакомое «ФИНИНСПЕКТОР ДОБЕРЕТСЯ ДО ТЕБЯ, ЕСЛИ НЕ ПООСТЕРЕЖЕШЬСЯ!»

Моргнув, он уставился на мозаичный пол. Фининспектор буквально наступал ему на пятки последние два месяца, страшно подумать! Неужели три просроченных платежа испортили ему кредитную историю?

Нет, ерунда. Задерживать выплаты, а потом погашать долг в рассрочку — дело обычное, почти норма. Не может Финепископ из-за этого поставить на человеке крест.

Или может?

Следующие два часа Бретт пытался смириться с этой мыслью. Примерно каждые пятнадцать минут взъерошенный служка выглядывал из двери, ведущей в покои Спекулянта, и называл имя. Очередной страждущий поднимался со скамьи и шел вслед за служителем. Однако количество народа не убавлялось. Анализатор жужжал с подозрительной регулярностью, отправляя на скамью все новых отверженных клиентов.

Наконец лохматый служка выкликнул:

— Маркус Бретт.

Тот проследовал за провожатым по прохладному коридору через пышно убранные комнаты в просторный кабинет. Три стены занимали шкафы с автомобильными журналами, каталогами запчастей и дорожными атласами, переплетенными в аналог марокканской кожи. На стене напротив двери красовалась трехмерная фреска с традиционным изображением Блаженной автострады: сияющие дороги радугой перекидывались с одного пушистого облака на другое, позади виднелся клочок ослепительно-голубого неба, а по обетованным шоссе в гоночных автомобилях проносились Счастливые путники.

Спекулянт восседал за громадным хромированным столом, перелистывая кипу бумаг. Церковное одеяние он уже сменил на черную, хорошо подогнанную ветровку, подчеркивающую яркую белизну колоратки. Завидев вошедших, Спекулянт выпрямился и взмахом мизинца отпустил служку.

— Садись, сын мой, — обратился он к Бретту, кивнув на хромированное кресло напротив, и возвратился к бумагам.

Бретт с замиранием сердца повиновался. Спекулянт был глубоким стариком, лет сорока пяти, что неудивительно — не зря спекулянты слыли превосходными водителями. Допотопные очки в черепаховой оправе придавали лицу налет аристократизма. Темно-русая шевелюра и благородные седые бакенбарды усиливали впечатление.

Наконец, Спекулянт поднял голову.

— Понимаешь ли ты, сын мой, — начал он хорошо поставленным голосом, — что сейчас у меня в руках оригинал твоего контракта, кредитная история, психологический портрет и биография?

— Да, Святой отец, понимаю.

— Электронный анализатор никогда, подчеркиваю, никогда, не ошибается, но по желанию клиента я всегда готов проверить, даже перепроверить, его досье. Тщательно изучив твое дело, не вижу ни малейшего повода отменять решение анализатора. Разве ты чем-то оправдал кредитное доверие?

— А чем я его не оправдал? — огрызнулся Бретт. — За «Четыре миллиона» уплачено сполна. Последний транш переведен Финепископу еще вчера. Может, я раз или два просрочил платеж, но в целом…

— Просрочил трижды, — поправил Спекулянт. — Ты был на проповеди сегодня утром?

— Конечно, Святой отец. Не пропускаю ни единого воскресенья.

Спекулянт укоризненно покачал благообразной головой.

— Ходить, ходишь, но не слышишь ни слова из того, что там говорится. Только сегодня я рассказывал о новом вето, наложенном Финепископом на будущие договора. Спрашивается, кому рассказывал?..

Бретт смущенно потупился.

— Нет, про вето я слыхал, но, боюсь, сути не уловил.

— Хорошо, тогда повторю. — Спекулянт подался вперед, опираясь о столешницу. — Внимай, сын мой. Из-за роста числа недобросовестных плательщиков Финепископ издал следующий указ. «Покупатель, просрочивший более двух платежей за минувший 2055 автогод, истекающий шестого апреля этого месяца, лишается права возобновления контракта на новую модель, если только он: 1) помимо стандартной выплаты, составляющей одну треть от стоимости последней модели, не сделает первоначальный взнос, равный не менее одной четвертой от остаточной суммы, или 2) не предъявит доказательства стабильности своего положения, обусловленной текущим или будущим наличием некоего потенциального фактора».

Белый как мел Бретт вскочил на ноги.

— Святой отец, это невозможно! Мне в жизни не собрать столько денег!

Спекулянт успокаивающе поднял широкую, в сияющих перстнях руку.