Dark Skies

- Знаете, я поражаюсь вашей выдержке и вашей жестокости, на самом деле, – произнес он наконец. – Столь лихо манипулировать чужими судьбами для того, чтобы достигнуть своих целей. И всё ради чего? В погоне за местью Древним?

- Именно так, – в дробящемся голосе Гранд Магуса слышались еле уловимые нотки сарказма. – А может, и не совсем так.

- Но согласитесь, Рубик, – даже сейчас ваш план в миллиметре от провала. Любая замешка, даже меньше секунды…

- Они её не допустят, – твердо сказал Рубик. – Я в них верю.

- …И вот так вот всё кончится? – спросил Ланник.

- Возможно, – спокойно ответил Визаж, не шелохнувшись. Страж Мёртвых, холодной призрачной горгульей возвышался рядом с колдуном, сложив крылья.

Воистину, вся жизнь и даже столь бесславная смерть стоили этого зрелища. Стоили понимания того, что именно он, пусть и перед тем, как уйти навсегда из мира Живых, увидит конец этого противостояния со стороны. Пусть Демнок будет теперь лишь его зрителем, не участником, но он сыграл в этом спектакле свою роль. Какой бы она ни была: даже если вся его участь была погибнуть под лавиной крипов – созерцая уже со стороны свой живой труп, – выкраивая время.

Он увидит не просто конец войны в одном из миллиардов миров-отражений, являющемся ему родным. Он увидит настоящий финал этой пьесы.

Он стоял у границы смерти, и за ним уже явился неумолимый Некро’Лик. Однако Страж не торопился, равнодушным взглядом взирая на поле боя. Безразличное лицо из камня никак не отражало его мыслей, если они вообще у него были. Некро’Лик просто молча созерцал картину внизу. Чернокнижник кинул короткий взгляд на Визажа, но тут же отвел глаза. Интересно, знает ли Страж, что Демнок видел его в одном из отражений, когда покидал тело? Знает ли, что происходит сейчас там, внизу? Знает ли…

Вопросы оставались без ответов.

Один из фамильяров вспорхнул, чтобы тяжелым камнем опуститься на плечо чернокнижника.

- Он сопроводит тебя до Андерскейпа, – прокомментировал Визаж, даже не взглянув на Демнока. – Не заблудишься, если сам не свернешь.

«Намеренная оговорка? Нет», – Демнок кивнул сам себе, поняв всю иронию ситуации. – «Всего лишь совет, чтобы не ходить долго кругами. Всё равно все пути ведут вниз, в Лабиринт».

- Ты ведь пришел не только за мной?

Визаж лишь кивнул, сохраняя гробовое молчание.

Чернокнижник смотрел, как распространяется пламя по лагерю Света, как заковывает в лед лагерь Тьмы. Оставалось одно сомнение. Ошибка, которая могла перечеркнуть, обесценить всё.

Знает ли…

- Им удастся это сделать?..

Некро’Лик не ответил ничего.

***

Жнец снова раскрыл крылья, тормозя полет на спуске, чтобы приземлиться – буквально рухнуть на каменный пол, поросший травой и корнями, – у самого монолита, находящегося в центре святилища.

Древо Жизни, оправой опутывающее монолит Древнего, было чем-то вроде гигантского храма вокруг него. И сейчас Невермор чувствовал себя зашедшим на чужую территорию, что не могло не напрягать. Собирателю Душ не впервой было вламываться туда, куда его не звали, и забирать по праву силы то, что принадлежало не ему, и каких-то моральных и уж тем более религиозных рамок у демона не было и в помине. Но и святилище Древнего было далеко за гранью простых религий и верований смертных, строящихся вокруг тех существ, кого они именовали богами. Эта сила стояла даже выше богов, и её незримый взгляд нагонял нешуточный страх даже на демона. Страх даже больший, чем тот, что вызывал сам Жнец в душах своих жертв.

Как они принадлежали ему – точно так же он принадлежал Древним.

Обоим. Одновременно. Та часть его, что была здесь всегда, из реальности в реальность, из боя в бой. Та часть, что останется здесь, если сейчас он допустит хоть малейшую ошибку.

Некий звук заставил демона резко обернуться, от неожиданности раскрыв крылья. Практически шорох, но прозвучавший нереально громко на фоне воя пламени, свиста снарядов, звона клинков, криков. Те словно отошли на задний план, приглушенные, оставшиеся вне.

Он слышал голос, приходящий из глубины сознания. Нарастающий шёпот, зовущий его. Пред внутренним взором разворачивалась бездонные чертоги Ада, мир, искривляющийся в предсмертной агонии, сжираемый пламенем и тьмой. Чёрным зрачком наискосок на Жнеца смотрел огромный разлом, пролегающий через искаженное, вывернутое наизнанку пространство. Если у Бездны есть дно, оно там, в этом разломе, там, куда не спускался никто. Каждое слово словно бы рвало теневые крылья демона, утаскивая глубже в неумолимо приближающийся разлом. Спокойный голос Древнего Тьмы звучал так, словно Жнецу зачитывают приговор, оспорить который не сможет никто. Предательство карается судьбой, которая куда хуже смерти, куда хуже потери всей коллекции душ или потери бессмертия – гнить в этой тюрьме вечно.

А ты как думал?..

Его вновь вернуло в реальность, но ненадолго. Лишь чтобы увидеть своё отражение на зеркальной поверхности Древнего Света.