Dark Skies

Аюшта подскочила, встрепенувшись. Где-то у ног вновь громко зарычал очарованный волк, почувствовав угрозу для своего нового вожака, которая задрожала осиновым листом, ощутив присутствие демона. Бедный зверь, его разум затмила безграничная любовь к целительнице. Внушенная любовь, ради которой готов сдохнуть, но перегрызть глотку любому, кто осмелится поднять руку на дриаду, даже если это окажутся бывшие друзья.

Тролль заметил маячившие за деревьями две тени. Их окружали. Ярость подступала к горлу, перебивая страх. К обоим – и к дьявольскому силуэту из Бездны, и к проклятой гончей – у него были свои счеты.

Отчаянно взвыв, Аюшта метнулась было в сторону, но путь ей преградил третий силуэт. Сердце заколотилось ещё громче. Словно в груди был мешок с кровью, которая внезапно подступила к горлу.

В глаза дриаде смотрел Ланник.

- Приветствую.

***

- В смысле?! – Гондар уставился на Морфлинга.

- Наводнение, – собщила волна спокойно.

«Выражайся же ты нормальным языком», – выругался охотник про себя. – «Вода и думает только о воде… Или просто издевается».

Стоящий по колено в реке наемник покосился сначала в сторону пещеры древнего монстра, потом снова перевел взгляд на возвышающегося над ним монстра менее древнего и состоящего, преимущественно, из воды. Морфлинг выглядел как-то менее угрожающе, чем та огромная тварь, что спала в глуби пещеры. Однако самоуверенности живой волне было не занимать.

- И что это нам даст? – наконец сдался Гондар.

- Вторую волну.

Охотник лишь закатил глаза. Нет, это просто невыносимо с ним разговаривать! Гондар уже давно подозревал, что живая волна его попросту разыгрывает, и наемника несказанно бесило, что Морфлинг продолжает это делать даже в ситуации, когда к делу надо относиться серьезно.

- Вторую волну, говоришь, – вот и думай, что он имел в виду...

Торговец что-то говорил ранее о том, что за убийство Рошана отваливают неплохо денег всей команде. А ещё о том, что на останках монстра остается некий артефакт, именуемый Эгидой Бессмертия. Эта штука давала вторую жизнь в бою, минуя воды Фонтана, пребывание в которых с каждой смертью затягивалось всё больше и больше. Неплохая, в общем-то, штука. Но охотник сильно сомневался, что они даже втроем – точнее, вдвоем, толку-то от светляка? – осилят драку с монстром, и что никто не засечет их здесь, не устроит облаву, воспользовавшись узким пространством для маневров.

«Ладно, где наша не пропадала».

Бликующая поверхность воды у скалы зарябила. Гондар скользнул к светлому пятну на реке. Капли стекали по короткой шерсти и окровавленным клинкам охотника, вглядывающегося в сияющий круг. Секунды, казалось, длятся вечность. Что на этот раз возникнет – и возникнет ли здесь? Ведь с одинаковой вероятностью Руна может проявиться на верхнем узле реки…

Гондар протянул мохнатую руку, закрыв глаза. Повезет – не повезет. Ему всегда везло. Катастрофически везло. Изворачивающаяся в полете кошка всегда падает на четыре лапы, но в этом не только заслуга природы, а ещё и крупица везения. Госпожи Удачи, которая позволила ему дожить до этого боя. И которая так подвела его в первые же часы на этой Арене. Если им повезет сейчас – это будет знаком.

«Ну же…»

Он уже потерял было надежду, как за прикрытыми веками полыхнуло сияние Руны. И оно было синим.

Удвоенная сила.

- Бери, – выдохнул Гондар, открывая глаза… и будучи тут же окаченным горячей водой: Морфлингу не нужны были приказы.

Он был на своей волне.

***

- Беги!

Джа’Ракал как наяву помнил, как кричала это Аюшта в первый день этой схватки, когда он, израненный, отступал от взъяренного Стригвира, чьи руки полыхали синим пламенем Руны. Теперь он сам орал это, надеясь, что дриаде хватит ума убираться, не вступая в драку, не пытаясь отбиться.

И ей хватило. Аюшта метнула в Демнока копье, ярким светом полыхнувшее в утреннем тумане, и тут же рванула в другую сторону, гарцуя между деревьями, пытаясь затеряться среди тусклого тумана, переплетения шипастых веток и редких теней. По её шкуре уже плясали знакомые до боли красные символы, впивающиеся в плоть, а нога еще не восстановила былую подвижность, но перепуганная дриада не обращала внимания на боль. После того, как она дважды умирала в мучениях, после того, как она была на грани смерти у распахнутых Врат Ада, это казалось мелочью.

А тем временем тонкая красная нить, пульсирующая в воздухе, словно растянутая между сердцами артерия, уже связывала её, бедолагу-волка – и тролля, мгновенно впавшего в боевой транс.

«Почему он не отступает?»

В воздухе свистнул топор.

«Почему…»

«БЕГИ!»

Взбешенный вопль Джа’Ракала раздался в сознании, а следом за ним это сознание взорвала безумная боль, полоснувшая по всему телу. Чужая боль: то выл бывший вожак волков, когда его брюхо вспороли клинки Стригвира. Выл, подыхая дергающейся тряпкой на земле у ног ищейки, пока на землю, уже орошенную кровью, выворачивали его внутренности.