Даруй им покой

– Слушайте меня внимательно, господин. Идите в большой двор, мимо кузницы и конюшен, там в стене – низкая такая калитка. Она открыта… она у них даже ночью иногда открыта. Так вот, выходите и идете вдоль крепостной стены направо, доходите до угловой башни, а рядом с ней в стене – ниша. А в нише будет вас ждать Линета.

– Да ты у меня сокровище, Джон! – только и смог сказать Дирхарт.

Выполняя указания расторопного слуги, Дирхарт шел вдоль крепостной стены. Раздумывая о том, что может поведать ему Линета, попутно он представлял ее стройную фигурку, мысленно двигаясь взглядом по изгибу шеи к ямке между ключицами и ниже – к мягкой ложбинке в вырезе платья…

Свернув за угловую башню, Дирхарт впрямь увидел наполовину скрытую разросшимися кустами глубокую арочную нишу. Место было приятно уединенным, и хоть у него не было никаких дурных мыслей, но мысли не совсем дурные он себе все же позволил. Сойдя с тропинки, он раздвинул кусты. Ниша была пуста. Разочарованно выругавшись, Дирхарт, путаясь пряжками ботфортов в траве, вернулся на тропинку. Впрочем, наверное, девушка еще не успела освободиться – это ему делать нечего, а у нее, как сказала вчера прервавшая их беседу мегера, есть обязанности…

Вздохнув, Дирхарт спустился с крепостного вала к берегу рва. За камышами блестела солнечными бликами вода, желтели кувшинки, над ними носились стрекозы. Пройдя немного вдоль берега, Дирхарт нашел свободное от камышей место и сел в слегка примятую траву. Глядя на отражения растущих чуть в стороне ив, изредка идущие рябью из-за играющих в воде рыбешек, он лениво размышлял, придет ли на свидание Линета… Впрочем, какое свидание? У него к ней дело. Или у нее к нему… Дирхарт понял, что еще немного, и его потянет в сон. Ничего странного, если вспомнить, как он провел прошлую ночь… Он склонился к воде, чтобы плеснуть себе в лицо, и приостановился. Возле кромки воды было что-то написано. Дирхарт смотрел на глубоко вдавленные во влажную землю крупные и ровные буквы, досадуя на свою неспособность их прочесть. Кому и зачем понадобилось что-то писать в таком месте, меньше всего располагающем к занятиям грамотой? Вряд ли облюбовавшие эту нишу парочки пишут друг другу любовные послания.

Испытывая к грамотеям, вроде баронского секретаря, снисходительное презрение, к самой грамоте как ко всему непостижимому, Дирхарт питал нечто среднее между опасением и почтением. Меньше всего он мог себе представить, что кто-то будет выводить на земле буквы просто так, без цели и смысла. Да еще в месте, где вряд ли их кто-нибудь заметит.

За спиной послышался шелест травы, и Дирхарт обернулся. Подошедшая Линета чуть вздрогнула от его резкого движения и тут же присела в почтительном реверансе.

– Простите меня, мессир. – Она бросила взгляд через его плечо на надпись. – Ваши размышления были печальны, а я их прервала…

В душе досадуя на то, что девушка, похоже, смогла прочесть написанное, да еще и сделать какие-то выводы, решив, что это написал сам Дирхарт, он постарался улыбнуться как можно приветливее.

– Ничего, милая. Это прекрасно, когда твои печальные размышления прерывает такая красавица.

Поднявшись, Дирхарт галантно предложил Линете руку, заставив ее щеки залиться краской. Поняв, что он ведет ее в нишу, девушка чуть замедлила шаг, бросив на него тревожный взгляд. Дирхарт улыбнулся ей как мог успокаивающе и раздвинул кусты.

– Мы же не хотим, чтобы нам помешали, как в прошлый раз.

Бросив на Дирхарта тревожно-умоляющий взгляд, Линета неуверенно шагнула под каменную арку. Дирхарт последовал за ней, отпустив тут же снова сомкнувшиеся ветки.

– Простите меня, мессир, – пролепетала девушка. – Я бы никогда не решилась прийти, не будь уверена в вашем благородстве…

Смущенный румянец на ее щеках был виден даже в тени. Дирхарт улыбнулся.

– Разумеется, Линета, я воспользуюсь нашим уединением. Но только в мыслях! Обещаю.

– Я пришла ради Дженни, мессир.

– Ничего другого я и не предполагал. – Дирхарт присел на небольшой каменный выступ. – Когда нас вчера так грубо прервали, ты хотела мне что-то сказать.

– Да, мессир. Хотела. – Линета замолчала, разглядывая свои руки, теребящие подол платья, потом решительно вскинула на Дирхарта взгляд. – Это я виновата в ее смерти, мессир.

Испугавшись, что девушка сейчас расплачется, Дирхарт мягко взял ее за руку и усадил рядом с собой на камень.

– Линета, ты же не сталкивала ее вниз.

– Но я впустила ее в замок! Это ведь я ее впустила. Она сидела здесь, возле крепостной стены, играла с монеткой. Был уже вечер, я испугалась, что она будет возвращаться одна через лес, и впустила в замок… а ее здесь кто-то… Ой, мессир, может, ее заманили сюда? Она сказала, что какой-то господин из замка дал ей монетку. Понимаете, она ведь за кем угодно могла пойти. Она не понимала, что кто-то может причинить ей зло.

– Нет, Линета. Этот господин тут ни при чем. Это я был. Я же не знал, что она за мной пойдет. И ты не знала, что ее здесь ждет, так что не кори себя. Виноват в ее смерти только один человек – тот, который столкнул ее вниз.

– Господи, но за что? Почему?