Дарвиновская революция

В первой главе, «Вариации при доместикации», речь идет о разведении животных и растений. Дарвин утверждает, что у организмов с их многообразными формами, вроде голубей, есть общие предки и что главная причина возникновения различных форм, помимо фактора употребления или неупотребления, – это отбор, производимый самим человеком. Во второй главе, «Вариации в природе», речь идет о вариациях, широко распространенных в мире дикой природы. Дарвин представляет нашему вниманию малые, незначительные вариации, «индивидуальные различия», противопоставляя их большим изменениям, «одиночным вариациям» (Дарвин, 1859, с. 44–45). В «Происхождении видов» он в гораздо большей степени, нежели в «Очерке», демонстрирует осведомленность относительно их повсеместного распространения, что, видимо, отчасти вызвано его предшествующим изучением усоногих. В «Очерке» он вполне допускает, что естественная эволюция может происходить скачкообразно, из одной формы в другую (минуя, однако, виды; Дарвин и Уоллес, 1958, с. 150; Форциммер, 1963). В «Происхождении видов», утверждает он, все естественные изменения происходят плавно, задаваемые индивидуальными различиями.

Следующие две главы очень важные и определяющие. Но сначала приведем небольшой отрывок из «Борьбы за существование»: «Борьба за существование неизбежно вытекает из большой скорости, с которой все органические существа имеют тенденцию увеличивать свою численность. Каждое существо, в течение своей жизни производящее несколько яиц или семян, должно подвергаться уничтожению… иначе, в силу принципа возрастания в геометрической прогрессии, численность его быстро достигла бы таких огромных размеров, что ни одна страна не могла бы вместить его потомство. Поэтому, так как производится более особей, чем может выжить, в каждом случае должна вестись борьба за существование… Это – учение Мальтуса, с еще большей силой примененное ко всему животному и растительному миру… Хотя в настоящее время численность некоторых видов и может увеличиваться более или менее быстро, но для всех видов это невозможно, так как земля не вместила бы их» (1859, с. 63–64). [Здесь и далее текст дается в переводе К. А. Тимирязева.]

Затем в четвертой главе, «Естественный отбор», Дарвин переходит к ключевому механизму: «Каким образом борьба за существование… действует по отношению к вариации? <…> Вспомним бесчисленные незначительные вариации и индивидуальные различия, встречающиеся у наших домашних форм и в меньшей степени – у органических форм в естественных условиях, а также как сильна склонность к наследованию… Мы видим, что полезные для человека вариации несомненно появлялись; можно ли в таком случае считать невероятным, что другие вариации, полезные в каком-нибудь отношении для каждого существа в великой и сложной жизненной битве, появятся в длинном ряде последовательных поколений? Но если такие вариации появляются, то (помня, что особей родится гораздо более, чем может выжить) можем ли мы сомневаться в том, что особи, обладающие хотя бы самым незначительным преимуществом перед остальными, будут иметь более шансов на выживание и продолжение своего рода? С другой стороны, мы можем быть уверены, что всякая вариация, сколько-нибудь вредная, будет беспощадно истреблена. Сохранение благоприятных индивидуальных различий и вариаций и уничтожение вредных я назвал естественным отбором…» ([1859, с. 80–81).

Обратите внимание, что эти доводы подаются не в формальной, а скорее в философской манере – как философские размышления, в чем, несомненно, сказывается влияние философов (Рьюз, 1971, 1973а, 1975а, d). Причем эта аргументация гораздо ближе к гипотетико-дедуктивному канону, чем та же аргументация, скажем, у Лайеля. Начинает он с мальтузианских предпосылок, что все органические существа имеют тенденцию увеличивать свою численность в геометрической прогрессии и что такое увеличение неизбежно привело бы к истощению и дефициту пищевых ресурсов, возрастающих в арифметической прогрессии (не говоря уже о жизненном пространстве, которое вообще не увеличивается). Все это приводит к борьбе за существование. Далее он начинает с такой предпосылки, как борьба за существование, и, основываясь на аналогиях из мира домашних животных, утверждает, что одни вариации, встречающиеся в природе, помогают этой борьбе, а другие ей мешают, тем самым логично и последовательно переходя к фактору естественного отбора: организмы с полезными наследственными вариациями имеют больше шансов на выживание и продолжение своего рода, чем организмы с вредными наследственными вариациями.