Дастур ал-Мулук (Назидание государям)

Молния от страха перед стрельцами-иранцами проходила, подпрыгивая, [лишь] по краям [ее] рва, легкий ветерок от боязни перед лучниками-туранцами (тюрками) /Та 225/ проходил то усиливаясь, то затихая, [словно звуки, издаваемые] играющим на струнном инструменте. Арка ее ворот, обращенных в сторону кыблы, была прелестной, как брови красавиц, очаровательной, как улыбка влюбленных. Казалось, будто архитекторы времени заквасили в теплоте радости существование этой крепости, штукатурщики времени [словно] смешали с цветком шафрана радости глину ее, [взятую] из цветника. Поистине, Бала-Мургаб был прекрасным садом, в цветнике существования которого веял свежестью все возрастающий аромат, приятный воздух его освежался зефиром счастья. Всякая печаль исчезала из сердца [при виде] его.

Жители этой крепости в отношении запасов зерна были [так богаты], что [казалось] собирали его из [созвездия] Девы, брали ячмень из [созвездия] Близнецов, а солому сложили, [достав] из Млечного Пути, заботясь /Та 226/ о [запасах] мяса, они [словно] зажарили непокорного Быка вместе с небесным Ягненком и небесным Козленком на солнце, [вступающем в знаки зодиака] Близнецы или Рак[304], и подали [на стол].

Прибежище начальствования упомянутый [Гаиб |Л 196а| Назар-бий] так обложил столь укрепленную крепость, что у людей, |Т 60а| заключенных в эту клетку, оставался выход лишь для дыхания. По обычаю прежних военачальников этому недальновидному народу он сначала отправил через Баки уйдачи[305] сарай послания, содержащие царские увещевания, письма, заключающие дружеские советы о том, чтобы они (т. е. жители крепости), [сойдя] с пути, по которому следует чернь (амм), вступили на прямой путь ислама.

Поскольку рука судьбы заткнула ватой беспечности уши возгордившегося врага, то [по присущей ему] исключительной спеси и гордыни этот нечестивый [народ] не поступил согласно с добрыми словами [Гаиба Назар-бия], более того, /Та 227/ он призвал воинов к штурмовым лестницам, привлек на свою сторону бродяг, надеясь на неприступность этой крепости, подняв знамя бунта, избрал путь мятежа. Он воображал, что можно закрыть солнце подолом, а горный поток судьбы можно остановить щебнем и хворостом распоряжений. Он вывел отряд иранских воинов, чтобы они оказывали сопротивление львам лесов Турана[306].

В это время несколько смелых, храбрых узбеков, приготовившись [к бою], как дерзкая стрела смешались с этим отрядом и снесли основу их наступления. [Другой] отряд иранцев также повел наступление, отразил стрельбу из луков и ружей узбеков, беспощадно раня алчность [их], оказал [им] сопротивление.

Стихи

/Та 228

/ Начали действовать непокорные луки,Выражающие покорность [лишь] бровям красавиц.
В этом бою золоченые шлемы
От попадания стрел [стали] сетчатыми, словно решето, |Л 196б|
Высоко вздымающиеся знамена походят на кипарис,
На кипарис, от которого душа улетела, как фазан.
Герои, облаченные в кольчуги, носящиеся по полю брани,
Похожи на двести железных гор с сердцем, творящим чудо.
Копья на плечах героев подобны метеору, |Т 60б|
Снимают бельмо с ока солнца.

[Когда] иранцы своими ушами услышали голос храброго [войска Гаиба Назар-бия] и воочию увидели, как попадают [в цель] его стрелы и [пули] из ружей, они, отказавшись от сокровищницы [жизни] его (т. е. бия), сказали:

Стихи

О храбрый муж, ты единственный среди мужей,

Ты и господин, ты и хранитель печати и владелец казны.

Наконец, [иранцы] отказались от этого цветника, [даже еще] не получив царапин беспощадной колючки.

/Та 229/ Когда обстоятельства сложились таким образом, военачальники победоносного войска [Субхан-Кули-хана] сочли за благо в этот день отступить и отойти, а завтра ночью омрачить день существования их (т. е. врагов) и пылью сражения поразить и затмить око их дерзости.

Стихи

Он приказал, чтобы славное войско

Окружило эту крепость.
Приблизились [друг к другу] с обеих сторон войска,
Думая о [наступающем] дне, до утра
В ту ночь просящий о победе [у бога] знамя
Поднимал до неба рукой молитвы.