Даурия

Забережный — типическая для казачьей бедноты фигура. Писателю удалось создать значительный, поистине монументальный характер, отличающийся глубиной и цельностью. Особенно важным представляется то, что образом Забережного К- Седых очень убедительно решает проблему партийного руководства, поднимающего к сознательному творчеству широчайшие народные массы.

Забережный не одинок. Рядом с ним сражаются с семеновскими бандами и интервентами другие.

Один из них — Тимофей Косых, вернувшийся большевиком с фронта первой мировой войны. Дружба с ним во многом определила жизненный путь Романа Улыбина.

Когда фронтовики своими действиями отталкивают от себя многих казаков. Косых решительно выступает против товарищей. Его логика несгибаема: «Вы Советской власти вредите. А в таком разе я и отца родного не пожалею».

Если путь Семена Забережного и Тимофея Косых в ряды партизан прям и ясен, то совсем по–иному пришел сюда Федот Муратов. Вечный батрак, он возвращается с первой мировой войны в Мунгаловский с твердым намерением «пускать пух из поселковых тузов». Впрочем, убеждения он меняет очень быстро — его можно увидеть и среди богачей Мунгаловского, и среди анархистов. Жизнь приводит его к матросам–дальневосточникам, и только здесь Федот нашел свое место. Будут у него срывы ч в дальнейшем, но главное в душе Муратова свершилось: он нашел цель, ради которой стоит жить, сражаться, работать. Колоритный образ Муратова тщательно выписан автором. Радует разнообразие красок, найденных писателем, — здесь заразительный юмор соседствует с трагически–пре- красным изображением беспримерного подвига Ускова и Муратова, чем создается многоплановая картина действительности, ее смешных и высоких сторон. На образе Муратова К. Седых показывает, как в титаническую борьбу народа за свое освобождение втягиваются люди самых различных биографий, как они растут в этой борьбе.

Кто же противостоит тому лагерю, в котором находится Роман и Василий Улыбины, Семен Забережный, Тимофей Косых, Федот Муратов?

К. Седых рисует целую галерею образов людей, которые не хотят и не могут примириться с торжеством народа. С большой обличительной силой написаны портреты многих из них, причем написаны не поверхностно, а с глубоким проникновением в их социальную и человеческую психологию.

Одним из первых в этом ряду следует назвать купца Сергея Ильича Чепалова, разбогатевшего грабежом и убийствами. Скупыми и точными мазками рисует К. Седых трусость и жадность Чепалова, его дьявольскую злобу к тем, кто не хочет жить по старым порядкам. Это он составляет для карателя Соломонова список «большевиков», куда включает всех, кто ему неугоден. Опившегося кровью купца настигает справедливое возмездие — взрыв партизанской гранаты замуровывает его в лесном логове, где он искал спасения. Конец Чепалова, забившегося в волчью нору, символичен — он подчеркивает звериный образ врага.

Нельзя не отметить убедительную достоверность чепаловского портрета — в изображении К. Седых нет ничего от рисунка сажей или дегтем. Писатель стремится быть предельно объективным, он ничем не хочет навязать свои выводы читателю.

Все решает подбор фактов, деталей — ив этом видно мастерство художника.

Поселковый атаман Елисей Каргин — тоже враг, пожалуй, еще более опасный, чем Чепалов, потому что он гораздо умнее, дальновиднее и хитрее.

Многие казаки (например, Герасим Косых) считают, что «богач Каргин, ничего не скажешь. Только он совсем из другого теста сделан, чем, к примеру сказать, Сергей Ильич (Чепалов — Ю. М.). Этот, чтобы свои капиталы спасти, завтра хоть японцем сделается. А Каргин не такой. Семенова–то он, может быть, и ждет, но с чужеземцами родниться не будет». Ошибочность этой точки зрения доказывает сама жизнь Однако нельзя игнорировать известную раздвоенность в характере Каргина, так тщательно выписанную К- Седых. В чем йсе причина этой раздвоенности? Каргин не хочет обострения отношений между двумя лагерями, выступает против бессмысленных жестокостей семеновцев для спасения старого. Он надеется на умиротворение, не желая победы народа.

И хотя Каргин — человек с хорошими задатками, храбрый и умный, — логика событий неумолимо приводит его к неизбежному концу: он едет за границу, становится человеком без родины

Так разоблачает К Седых позицию «примиренчества», показывая, что не существует «среднего пути» — можно идти только с народом или против него, другого выбора нет. И тот, кто хочет остаться «над схваткой» двух миров, найти «третий путь» — не сумеет этого сделать; он объективно, независимо от своих побуждений, будет способствовать победе одного и поражению другого.

К- Седых, создавая широкую, многоплановую картину жизни, не мог пройти и мимо тех, кто находится на перепутье, не умея выбрать дороги, и колеблется между лагерем Василия и Романа Улыбиных, Забережного, Тимофея Косых и лагерем Чепаловых, Волокитиных, Каргиных.

Наиболее типична для колеблющихся фигура Северьяна Улыбина.