Давай убьём друг друга

— Подумал, ты хочешь пить, — мрачно сказал Оскар и сунул бутылку мне в руки. Следом один из стаканчиков.

Я несколько оторопела. Он принес мне воды. Увидел на столике рядом с кроватью нетронутую бутылку воды, сообразил, что я боялась пить у Герхарда, и купил?

Это меня тронуло.

Но вот кофе после всего случившегося сегодня был явно лишним. Я еще долго буду настороженно относиться к стаканам и чашкам, в которые так удобно что-то добавить. Не то чтобы я всерьез подозревала Оскара в намерении усыпить меня. Или отравить.

Господи, мне точно надо домой. В место, где я смогу почувствовать себя в безопасности.

Машина качнулась, когда Оскар сел на водительское кресло.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — сказала я, видя, что он не торопится завести машину.

— Нет.

Нет?!

Я не успела набрать в грудь воздуха, чтобы разразиться тирадой, как Оскар продолжил:

— Не сразу. Я тебя знаю. Как только мы доедем до твоего дома, ты мигом сбежишь. А я хочу поговорить.

Не знаю, что именно меня разозлило, но вспыхнула я, как сухой хворост.

— Не о чем нам разговаривать! Я собираюсь подать на развод. Это же то, что тебе нужно, так ведь? Ты… — широкая пахнущая кофе и выделанной кожей ладонь легла мне на рот.

Оскар смотрел на меня тяжелым сумрачным взглядом.

— Послушай меня. Я не знаю, что наговорил тебе Герхард, но неужели его слово значит настолько больше моего? Я вроде бы тебя не опаивал и не похищал силой.

«Да, не опаивал. Но, возможно, нанял киллера и спишь с моей сестрой».

Я ничего не сказала. Ладно, презумпция невиновности. Выслушаем его.

— Знаешь… меня он уверял, что спит с тобой. И… тогда я не настолько хорошо знал тебя. Поверил. Он умеет убеждать. Ненавязчиво.

Видимо, убедившись, что я не собираюсь кричать и перебивать, Оскар убрал руку. Положил на рычаг переключения скоростей. Глянул прямо перед собой, на освещенную фарами серую асфальтовую дорожку.

— И, кстати, мне он тоже показывал твою фотку. Не знаю, откуда он ее взял, в фейсбуке или еще где. Хотя вряд ли, если только ты не постишь в фейсбук обнаженку.

Обнаженку?.. О чем он вообще? Герхарду я точно ничего подобного не отсылала! Единственный, кому таки да, был Димка — еще в те далекие времена, когда мы спали вместе.

Постойте, Димка. Неужели этот козел… Герхард нашел его и купил мои фотки? Ах он…

— Но последней каплей было то, как вы вели себя на свадьбе, — продолжал Оскар. — Я до сих пор не могу забыть его руку у тебя на животе. И то, что ты ему это позволила.

Я молчала. Он тронул с места. Машина медленно покатилась по серым холодным улицам — снег снова объявил забастовку. В последнее время бесснежный декабрь — не редкость.

Мысли возвращались к словам Оскара.

Он был не совсем прав. То есть — если бы он не поверил Герхарду, а поверил бы мне, ничего бы не было. Я приехала бы к нему в понедельник, мы бы поговорили… выяснили бы, что он Штольц, а я Миргородская, и, может быть, тут же построили бы план, как противостоять нашим семьям.

Но Оскар поверил в россказни Герхарда и послал меня. Я обиделась. Герхард воспользовался этим и добавил топлива в огонь нашей ссоры. И пошло-поехало.

Но что тогда сейчас делаю я? Не повторяю ли ошибку Оскара: верю в фотографии Герхарда, возможно, тысячу раз подделанные, и не верю самому Оскару.

Мы доехали до дома. Оскар остановил машину перед нашими воротами и не стал заглушать мотор. Тихо щелкнул замок на дверце, открываясь. Мол, иди куда хочешь, тебя здесь не держат.

Но я не торопилась.

Казалось, выйду — и все закончится на этом. Мы больше никогда не сможем друг другу доверять.

* * *

— Он показал мне фотографии, где вы с Иланой вместе, — сказала я, глядя прямо перед собой. — В ее спальне.

Потянулось недолгое молчание. Потом Оскар шумно выдохнул. Я повернулась к нему и встретила его взгляд.

Там были облегчение и насмешка. И непривычная мягкость.

— Ты знаешь такое слово, как фотошоп? — спросил он, с трудом скрывая улыбку. Ирония меня обидела. Он думает, это не то, что первым пришло мне в голову?

— Еще я знаю тебя! И то, что вокруг тебя постоянно крутятся всякие бабы!

Взять хотя бы ту же Светлану. Ворвалась сегодня в офис, как к себе домой. Видимо, часто приходила, привыкла, что ей рады в любое время суток!

Улыбка сползла с его лица.

— Ия, конечно, доверия совсем не достоин.

— А ты его заслужил, это доверие? — огрызнулась я. — Сделал хоть что-нибудь, чтобы оно у меня появилось?

Оскар молча смотрел на меня, и я не могла понять, о чем он думает. Взгляд показался мне недобрым. Сейчас опять как назовет истеричкой.

Я повернулась и выбралась на улицу, пока это предчувствие не стало реальностью. Открыла калитку — она была незаперта, — кивнула сидящему в будке охраннику в ответ на его приветствие и пошла по дорожке к дому. Шла медленно, прислушиваясь к тому, что происходит за спиной. Ждала, что Оскар кинется за мной — видел же, что я расстроена, что я не в себе. Меня, в конце концов, похитили!

Но никто не спешил кидаться, а когда я, добравшись до крыльца, оглянулась, то не увидела даже света фар перед воротами.

Уехал.

Вот просто так взял и уехал.