Давай убьём друг друга

Нет, все же я разведусь с этим самовлюбленным, эгоистичным, холодным чурбаном!

* * *

Следующие два дня я только и делала, что спала и ела. И еще разговаривала с отцом, с Валентином Петровичем, с матерью, с нашей домработницей Инной Борисовной — с последней для того, чтобы отвлечься от всех расследований и интриг и отдохнуть душой, например, обсуждая популярные телесериалы (в которых я ни черта не разбиралась).

На работе я сказалась больной, документы отправила с курьером (они так и пролежали все время моего похищения в сумке). Мне пожелали скорейшего выздоровления и отличных праздников, а потом осторожненько спросили, собираюсь ли я в пятницу на корпоратив.

Я подумала и ответила, что приду.

Мой супруг, чтобы ему ни дна ни покрышки, так до сих пор и не звонил. Точнее, он звонил дважды, но оба раза я спала. Перезванивать ему не стала. Он виноват, пусть первым делает шаг навстречу.

Ну и на корпоратив я решила пойти вовсе не из-за него, конечно же. Просто пообщаюсь с Романом Владимировичем, заодно обсужу пару рабочих вопросов, которые собиралась решить до праздников. Просто немного отдохну и расслаблюсь, увижу хоть кого-нибудь, кроме близких. Это в любом случае безопасно: наша компания арендовала зал в ресторане, левых посетителей там все равно не будет.

К тому же киллера уже нашли. Правда, заказчика он выдавать отказывался.

Пока парень мариновался во временном заключении. Валентин Петрович считал, что к середине января созреет. А до тех пор ко мне снова приставили голема.

Я наконец узнала, как его зовут — Саша. Пока из дома я не выходила, и Саша то сидел на кухне, слушая нашу с Инной Борисовной болтовню, то с неприкаянным видом слонялся за мной по комнатам.

За эти два дня многое стало явным.

Оказалось, Герхард действительно купил мои фотографии у Димки. Димка уже получил за это по первое число (и я, за то, что сама на себя создаю компромат). Фотографии стерли с носителей и пригрозили ему судом за нарушение личной тайны, если всплывет еще хоть одна фоточка, хоть одна лишняя фраза. Зная умение Валентина Петровича уговаривать, не думаю, что в будущем мне грозит что-нибудь с этой стороны.

И еще выяснилось, что Оскар не спал с Иланой.

Это делал Герхард.

Оказалось, что отец Планы нашел его почти сразу после оглашения завещания — и предложил за энную сумму продать ему дочь. Герхард должен был соблазнить Плану, ее отец обещал не поднимать шума и заставить дочь оформить брак, как только станет ясно, что она забеременела.

Но Плана не забеременела. Герхард солгал мне и в этом.

Фотографии, что он показывал мне — где Оскар с Иланой делали селфи — и впрямь оказались фальшивкой. На самом деле Плана фотографировалась с Герхардом.

Во всей этой афере она вообще пострадала сильнее всех. Она ничего не знала и действительно верила, что Герхард влюблен в нее.

Мне было ее ужасно жаль. Но ей повезло в том, что она не забеременела. Ребенок от афериста, в семнадцать, ребенок, который станет мишенью… я бы и для себя этого не хотела, чего уж говорить о семнадцатилетней сестре, у которой еще подростковые прыщи не до конца прошли.

В итоге вчера Плану с матерью отправили за границу. Дяде Васе, ее отцу, даже не сказали, куда. Ему вообще не доверяли после случившего, и мой папа отстранил его от рабочих дел.

Герхарда люди Валентина Петровича тоже искали, но нашли лишь под конец рабочего дня пятницы. В больнице с переломом носа.

Узнав об этом, я долго (и немного истерически) смеялась. Оказывается, Оскар сломал ему нос, а мне и не сказал об этом. Жаль, что нашедший Герхарда человек не додумался сфотографировать, я бы с удовольствием посмотрела на его распухшую рожу и кровавые синяки под глазами.

Чтобы обезопасить меня от новых покушений, люди Валентина Петровича заставили его подписать признание в похищении и попытке изнасилования (не хочу думать, какими способами) и пригрозили дать делу ход, если он еще хоть раз появится передо мной.

Вообще мне очень повезло, что и Валентин Петрович, и Оскар сразу стали меня искать. И в том, что Герхард ужасно сглупил, не отключив мой телефон.

Как выяснилось, он собирался на следующий же день отвезти меня на купленную втайне дачу далеко за городом — с глухим подвалом и обширной территорией, обнесенной трехметровым забором.

Когда я увидела фотографии этого подвала (люди Валентина Петровича добрались и туда), у меня мороз прошел по коже. Рама для подвешивания с браслетами для рук и ног — чтобы держать их в разведенном состоянии, прикрепленная к стене цепь с ошейником, прикрепленная низко, так, чтобы жертва не могла выпрямиться во весь рост — и металлическая собачья миска рядом, видимо, для еды. Уголок наказаний с решетчатой кроватью, плети, распорки для рта и другие непонятные на вид зловещие девайсы. Настоящее царство БДСМа.

Стоило представить, что я могла бы участвовать в этом развлечении вопреки своей воле, как начинало казаться, что сломанного носа Герхарду будет маловато.