Читаем Давид Бурлюк. Инстинкт эстетического самосохранения полностью

И что же? Едва добравшись до Нью-Йорка, тут же уехали во Флориду, где в Художественном центре Брадентона устроили выставку работ американских художников из коллекции Марии Никифоровны. Из Флориды в феврале перебрались в Калифорнию, где открыли выставку шестидесяти двух работ Давида Давидовича. Во время пребывания в Лос-Анджелесе Бурлюк заболел воспалением лёгких, что было достаточно серьёзно в его 78 лет, и не смог присутствовать на открытии. После выздоровления Бурлюки самолётом добрались до Нью-Йорка и только 2 апреля приехали к себе в Хэмптон Бейз. Опасавшийся летать Давид Давидович даже написал перед полётом завещание (разумеется, на английском), адресуя его сыновьям, их жёнам и своим внукам и внучкам. В нём он указал, что они с Марией Никифоровной застраховали свои жизни на 62 тысячи долларов, и если с ними что-то случится, дети должны за 10 тысяч издать тысячным тиражом книгу о семье и искусстве Бурлюка с цветными вкладками и множеством чёрно-белых иллюстраций. За 40 тысяч Бурлюк завещал детям построить новое здание на их участке в Хэмптон Бейз с большим пространством для галереи, где будут представлены работы американских художников и — в отдельной комнате — 50 лучших работ Бурлюка из коллекций Давида-младшего и Никиши, а также из больших работ, хранящихся в гараже. Давид Давидович даже нарисовал, где именно должна быть построена галерея. Воистину, «инстинкт эстетического самосохранения» всю жизнь двигал им.

Бог хранил Бурлюков — они прилетели в Нью-Йорк целыми и невредимыми. Галерея так и не была построена, а работы большого размера из социальной и символической серий были потом распроданы из того самого гаража, где они хранились…

Летом 1960-го состоялись выставки в галерее Веры Лазук и затем в «ACA Gallery». Вторая выставка была весьма успешной — из шестидесяти пяти выставленных работ было продано сорок, и на вырученные деньги Бурлюки смогли уехать во Флориду. В конце марта 1961-го они выехали в Нешвилл (штат Теннесси), где 25 марта открылась выставка «Exhibition of Art by Noted American Artists» из коллекции Марии Никифоровны, а 8 апреля — выставка «Бурлюк — один из пионеров современного искусства. 1911–1961».

В том же 1961 году управляющей художественными делами Бурлюка стала Элла Джаффе, открывшая галерею «Лидо» в богатом районе Нью-Йорка. Она взяла на себя почти всё — продажи, рекламу, устройство выставок. Давиду Давидовичу нужно было только писать, причём писать как можно больше. Его работы продавались всё активнее. В Тамбов, Никифорову он писал о том, что живопись для него не забава, а «ежедневный труд рабочего, чтобы не подохнуть с голода». Конечно, упоминание о «голоде» было преувеличением, потому что вскоре он написал:

«На нас стал валиться успех, очевидно, вокруг имени идёт шум. Этого никогда не было ранее в таком размере!» И ещё: «Первый раз в жизни мы имеем успех с нашим искусством, который даёт возможность печатать (журнал «Color and Rhyme». — Е. Д.) и совершить 10-месячное кругосветное путешествие — отметить 80-летие Папы Б., 40 лет в САСШ, 20 лет имение в деревне и дом в Бруклине, его продали в 1956 г., но мы держим на него закладную, 20 лет с АСА галл. и 50 лет Па Ма Бурлюка жизни — двое сыновей, 6 внуков!

Homo proposit Deus disposit. Да поможет нам Господь в наших планах».

На волне успеха в декабре была устроена выставка в «ACA Gallery», с которой были проданы абсолютно все работы. Наконец пришла пора совершить то самое кругосветное путешествие, о котором так давно мечтали Бурлюк и Маяковский. Тем более что у Давида Давидовича уже была договорённость о проведении выставки в Австралии.

Кругосветное путешествие

Как встречает своё восьмидесятилетие обычный человек? Конечно же, в кругу семьи и друзей.

Именно так встретил своё восьмидесятилетие Давид Бурлюк. С одним маленьким «но» — он встретил его за шесть с половиной тысяч километров от дома, в Праге, совершив перед тем кругосветное путешествие. Ничто не могло стать преградой для заядлого путешественника Бурлюка — ни возраст, ни финансовые затруднения. Деньги в конце концов появлялись, а уж возраст точно не являлся помехой для человека, который в 83 года едет из Нью-Йорка в Лондон, чтобы открыть свою персональную выставку.

Давид и Маруся начали планировать грандиозную поездку заранее.

«Мы полны планами. В этом 1959–60 годах от октября до мая — июня совершить кругосветное путешествие. 2 плана: А) Германия, Болгария, Лондон, Австралия через Суэц и Коломбо проход, огибая Австралию с запада, южным путём на север к Melburn’y. Выставки там. Обратно через Панаму в Н. Й. Или же выставки в Калифорнии (осень 1959), в январе 1960 Флорида, февраль — через Панаму Австралия. Выставки в Мельбурне, Сиднее — пароходом через Коломбо и Суэц, Марсель, Лондон и Н. Й.

Такая штука стоит больших денег, не знаем, как это можно сделать. Если бы на Родине были бы сильные друзья, могли бы вернуться через Владивосток — Москва — Рига!» — писали Бурлюки Никифорову 25 июня 1959 года.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932
Повседневная жизнь сюрреалистов. 1917-1932

Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары. Двадцать пять лет он сотрудничал с Арагоном, являясь главным редактором газеты «Летр франсез».

Пьер Декс

Искусство и Дизайн / Культурология / История / Прочее / Образование и наука
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции
Здесь шумят чужие города, или Великий эксперимент негативной селекции

Это книга об удивительных судьбах талантливых русских художников, которых российская катастрофа ХХ века безжалостно разметала по свету — об их творчестве, их скитаниях по странам нашей планеты, об их страстях и странностях. Эти гении оставили яркий след в русском и мировом искусстве, их имена знакомы сегодня всем, кого интересует история искусств и история России. Многие из этих имен вы наверняка уже слышали, иные, может, услышите впервые — Шагала, Бенуа, Архипенко, Сутина, Судейкина, Ланского, Ларионова, Кандинского, де Сталя, Цадкина, Маковского, Сорина, Сапунова, Шаршуна, Гудиашвили…Впрочем, это книга не только о художниках. Она вводит вас в круг парижской и петербургской богемы, в круг поэтов, режиссеров, покровителей искусства, антрепренеров, критиков и, конечно, блистательных женщин…

Борис Михайлович Носик

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Мировая художественная культура / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное